Пусть Гора остается Горой

Путевые заметки о путешествии от Катманду к Эвересту,
весна 2011 года

Автор текста: Николай Герасимов
Все фото и подписи к ним: Павел Апухтин

Мы меняем обличья, повадки
И бываем несносны порой,
Наступая друг другу на пятки.
А Гора остается Горой.

Заигрались с эпохою в прятки,
Дни считая на первый — второй,
Увязая на собственной грядке.
Но Гора остается Горой.

Позабудем и споры и схватки,
Отряхнем дел докучливый рой
И уйдем на тропу без оглядки —
Ведь Гора остается Горой.

Словно крылья расправим палатки,
Обожжем свои души зарей,
И поймем, что мы снова в порядке.
ПУСТЬ ГОРА ОСТАЕТСЯ ГОРОЙ!

Участники экспедиции (слева направо): Илья Герасимов, Николай Герасимов, Ира Добрякова,
Паша Апухтин, Катя и Аркадий. На заднем плане — Эверест собственной персоной :-)

6.05.2011

Летний сыктывкарский день ставит точку под ворохом сделанных и проваленных дел, встреч, замыслов, и открывает очередную отпускную тропу. Рюкзак водружен на плечи, прощание с женой — «это твоя последняя гора, больше я тебя никуда не пущу», — аэропорт, самолет. Ни волнения, ни грусти, ни тревоги — мне предстоит повторить четырнадцатилетней давности маршрут от Катманду к Эвересту, показать его сыну, избавить друзей от очередной пирушки по случаю нечаянно накатившего пятидесятипятилетия, да просто отдышаться на высотных тибетских ветрах от российского распутья.

Через пару дней я выдохну счастливо: «Привет, Гималаи!» и начну разматывать ниточку знакомой тропы от Луклы до Кала Паттара — мимо одетых в снега летящих в небо вершин, подрев горных зеленоглазых рек, буду крутить молельные барабаны при входе в буддиские монастыри и селения. По этой тропе ходили Тенциг и Хиллари, Мессинг и Бонингтон, Башкиров и Букреев, Захаров и Смысловский, десяток моих добрых друзей-альпинистов. Там сегодня Николай Черный ведет очередную российскую команду к успеху (авось, встретимся в Катманду!). Две недели курлыканье «хэллоу» и «намастэ» будут самым частым возгласом, а клинопись молитвы «о мани падмэ хум» в неисчислимом количестве переладов на все наречия мира (мне врезался в память в те времена один из них: будь чист как цветок лотоса!) впишется в наши души как красные лозунги первомайских демонстраций. «Не возвращайтесь к былым возлюбленным...» Возвращаюсь, и не боюсь разочарования. Ибо далекой осенью 1997-го в тишине предзимья я выбродил там одну мечту: эту тропу я должен показать детям. Пришла пора выполнять обязательства — не сомневаюсь, что гималайские семена прорастут в сыне новой музыкой.... К тому же я еще не видел, как цветут рододендроны.

07.05.2011

Чуть заполдень мы были в Домодедово, встретили Иру Добрякову, подружку Ильи по университету и жизни, зарегистрировались без каких-либо напрягов, прошли необходимые формальности, и минута в минуту самолетом катарских авиалиний взяли курс на Доху. Группа наша соберется в Катманду завтра, так как каждый выбрал свой вариант маршрута: Аркадий с Катей добираются через Дели (у них есть желание после тропы посидеть у синего океана), Паша Апухтин — еще один питерский Илюхин друг, дизайнер в некой типографии — летит вообще через Киев (пятнадцать лет назад подобная смелость была для нас за рамками здравого смысла, сегодня же это просто здравый смысл).

Все определяется ценой авиабилетов: у нас они по тридцать шесть тысяч, у Паши — двадцать. В Дохе выходим из самолета в дышащие жаром сумерки. О такой теплыни можно только мечтать в наших широтах! Слоняемся по аэропорту, дочитываем пачку свежих московских газет, от которых жизнь спасет нас на ближайшие недели. Когда прилетим на родину, там питерцы — единороссы укатают наконец-то самого безобидного Миронова, белорусский зайчик рухнет, хоккеисты в очередной раз проиграют чемпионат мира, Путин откроет военную тайну и назовет следующего Президента, Ливия продолжит свою борьбу за независимость, а нефть уйдет в штопор, ряска родной республики станет еще зеленей... Но все в мире будет течь так, как текло до нашего отъезда. «Все проходит» — изрек когда-то Сенека.

На эту тропу я взял книгу «Школа для дураков» Саши Соколова. Предыдущие попытки справиться с ней не увенчались успехом, а нынешнее чтение — неторопливое и вдумчивое — доставляет блаженство, каждая строка смакуется, стилистика неподражаема, высвечиваются тысячи мелочей из детства каждого из нас. Ай, да Саша Соколов! В который раз убеждаюсь, что до каждой книги надо дорасти. День наш выпирает за свои размеры, перебирается в новые сутки и завершается в час ночи посадкой в самолет и отлетом в Катманду. Можно заваливаться спать, насколько это позволяет сделать кресло в эконом-классе.

08.05.2011

На часах 8:40 — мы в Непале! По национальному календарю мы прибыли в 2068 год, а уж какой день на этой земле нам просто неведомо: так что не всегда нужна машина времени, чтобы перебраться в будушее — прошлое. Таможенные формальности проходят без сучка без задоринки, всего через полчаса вкатываем тележку с рюкзаками в гудящий машинами и людьми муравейник площади, нас доброжелательно рвут на куски в желании увести куда душе угодно, но все-таки принимают нашу англо-русскую аргументацию, что нам, дескать, надо, во-первых, встретить друзей с делийского рейса, а во-вторых, за нами приезжает представитель отеля, и мы сегодня заняты. Находим в тенечке диванчик, чтобы со стороны понаблюдать за кипучей жизнью площадью: с этим она решительно не соглашается, и уже через десять минут к нам подводят русскоязычного гида Динеша (TaraNathLamichhne), который нас посвящает в последние новости туризма: в апреле-мае поток путешественников достигает сорока тысяч человек, из них на долю России приходится пять тысяч, без гидов на тропу лучще не соваться — дорого! — он готов помочь в этом и любом другом деле, что позволило повесить на него Пашу, прилетающего через четыре часа, с чем Динеш справился безукоризненно и бесплатно.

В 10:10 встречаем Аркадия с Катей, через пару минут нахожу гида с табличкой GERASIMOV (красиво и без ошибок!), нас под радостные взгляды окружающих ведут к микроавтобусу, облачают на шеи свежепахнущие желтые венки — francemelagold — и по бешено летящей, гудящей, не знающей никаких правил улице (да еще с правосторонним движением!), так что захватывает дух, везут в уютную гостиницу МАNASLY к нашей доброй знакомой Гаитри. Гида зовут Аман — почти, как он представляется, Тулеев — парень хорошо говорит по-русски, так как учился в Питере; приветлив как все непальцы: отличительная черта их — искренная улыбка при встрече, доброжелательность и честность. Потрясают размеры роста Катманду: в 1997 году, когда я был здесь, население столицы не превышало восьмиста тысяч жителей, сегодня перевалило за три с лишком миллиона, страна с пятнадцати млн. человек выросла до тридцати. Молодежь из Непала уезжает по причине отсутствия работы — мы видели по утру километровые очереди за паспортами — большей частью в Эмираты и К*. Город задыхается от нехватки электроэнергии, воды, экология убийственна, цены на бензин тянут за 1,2 долл/литр, электроэнергия приближается к 35 руб. (70 рупиям) за кВт.ч. (Это при их-то состоянии развития, валовом продукте, нищете.) Тем не менее, словно птичий базар, все вокруг весело шумит, молодеет и в ус не дует.

Гаитри была нам искренне рада, переживала, что не приедем, встретила как старых знакомых. Гречка, черный каравай хлеба и оленина для нее — лучший подаркок. Билеты на Луклу куплены на раннее утро десятого, пермиты будут оформлены до вечера (сдаем по фотографии); я, после знакомства с Ирой и Катей, отказываюсь от варианта спускаться из Луклына Джири — минимум бы пройти — и обещаю Гаитри сообщить день нашего возврата с трекинга для приобретения обратных билетов. Гаитри училась в СССР, куда приехала в конце шестидесятых, получила в Киеве медицинское образование, хорошо знает Дипа Сакию, моего коллегу по кафедре МГУ, в этой гостинице лучшие гости Шатаев и Неворотин.

Бассейн во дворике отеля открывает нам путь в лето: безоглядно плещемся в воде. Прогулка по городу: удивление, восторг, растерянность — Вавилон двадцать первого века. В Непале культ коровы: ее убийство, как нам поведал Аман, тянет лет на 38, поэтому буренки всех возрастов и мастей бродят по городу: вот лежит пара рыжих коров у офиса «фольксвагена», вот одна буренка важно и неторопливо шествует посреди автомагистрали, другая начинает переход дороги, и нетерпеливый поток машин почтенно замирает в ожидании. Кому они принадлежат, где их хозяева? Где-то есть, а, в общем-то, не важно. Экология тянет на Книгу Гиннесса: мусорные свалки вросли в ланшафт города, соседствуя с жилыми домами, офисами, магазинами, банками; священная река Багмати позеленела от вонючести, пыль, бензиновые выхлопы, грязь, рванье всех эпох. Весело под хорошее виски обсуждаем жизнь. Повторили с Ильей ритуал прошлой тропы — в одном из закутков столицы побрились налысо. Коллег впечатляет — нас вдвойне!

9.05.201

ДЕНЬ ПОБЕДЫ!!!! Здесь про великий российский праздник никто не знает, да и мы сами порой забываем наши главные даты... Ордена надевать некому. Утром обсуждаем с Гаитри планы на жизнь. Окончательно отказываюсь от отрезка нашего путешествия с Луклы на Джири из-за боязни не вложиться в сроки и на 21 мая заказываю обратные авиабилеты, чтобы потом съездить на рафтинг и посетить Покхару. Рассчитываюсь с Гаитри за понесенные затраты: при стоимости гостиницы 30$ за сутки, пермитов и паспортов 35$ /чел., трансферов в а/п (пока четыре раза) — 200$, авиабилетов К-Л — К по цене 116 х 2 х 1392$ = 6, и sightseeing — 20$ х = 6120$ наши долги тянут на 2282 доллара, или 360 доллара на человека! И неплохо, и немного, и никуда не денешься. У нас сегодня культурный день — экскурсии- и- и!!! Оля за своих мужиков может искренне порадоваться — она просила заняться на тропе воспитанием Илюхи. Программу, сформированную Гаитри, мы примерно выполняли до четырех часов дня. Удовольствие сие тоже потребовало денег: 1100 рупий с человека (а она но не 71 — 1:70 доллара).

Наш день:

1. Boudhanath. Самая большая ступа в Непале, вокруг нее идет паломнический путь. Мы приобщились к шествию и сделали свой круг, крутя барабаны, звоня в колокола, забираясь в попавшиеся ниши. Район — место прибежища беженцев из Китая и Тибета. Здесь при осмотре гомпы попадаем в руки молодого буддийского монаха, проведшего с нами обряд посвящения (или очищения от черной человеческой сути), повязавшего на шею белые шелковые шарфы и показал нам внутренности святилища.

2. Pashupatinath. Здесь за четырнадцать лет ничего не изменились: бродяги сидят на своих местах, а на берегу Багмати горят костры, огонь расщепляет завершившую земной путь человеческую жизнь на пять первичных стихий (земля, вода, свет, Вселенная, пространство), так что в воздухе сладко пахнет горелым мясом, воды священной реки остановились от грязи и в ней ищет руками местный кладоискатель брошенные в воду атрибуты, в которых завершил земной путь очередной умерший; в храм Пашу (Быка) нескончаемо движутся толпы паломников индийцев — место святое, закрытое для иноверцев.

3. Swayambhunath Stupa. Построена две тысячи лет назад на Обезъяньем Холме: приют монахов, обезьян и голубей. К ступе ведут 365 ступеней, заполненных торговцами, бродягами, монахами, туристами — и мы среди них. Здесь воплощались в слово каноны буддийской религии, возникали течения, это место медитаций, откровений и Гуру.

4. Kathmandu Durbar Square Basantapur. Тут начинался Катманду («кат» — дерево, «манду» — дом), тут живет странная и несчастная девочка — избираемая по всем каконам королевства — Богиня Кумари, здесь пагоды и гомпы заставляют забыть, что есть другой мир. (Темноглазая Кумари нас не осчастливила появлениемв одном из окон дворца.) За каждой экскурсией — истории, легенды, короли, пророки, так или иначе нашедшие отражение в путеводителях по Непалу. День завершили в ресторане хорошим обедом-ужином, а для меня еще и мощным солнечным ожогом.

10.05.2011

Lukla (2860 m) — Веngkar (2620 m). Поднимаемся в четыре утра. В пять приезжает Аман, и мы отправляемся в аэропорт. Нас проверяют по всем авиаправилам мира, принимают рюкзаки и в 6:10 отвозят к самолету, чтобы потом полчаса продержать в автобусе по случаю его неисправности, которую устраняли мучительно и непонятно (останавливаюсь на этой детали потому, что вечером Илья рассказал о паническом страхе, испытанном в полете: «Смотрел всю дорогу на землю и искал место, где можно сесть»). В 6:30 мы благополучно взлетаем, берем курс на восток и через полчаса приземляемся уже в Лукле.

ЛУКЛА. 2840 м. Портерам и гидам, дружной толпой предлагающим услуги, сказали решительное «нет» и отправились к ближайшей лоджии перепаковываться и завтракать. Поридж, яйца, лаймонти — все по принятым 14 лет назад правилам.

8:00. Вперед и вверх!!! На выходе из поселка будка — контрольный пост — регистрируемся и проходим. Сегодня я выступаю единоличным руководителем, который отвечает за вся и все. За два дня довольно крепко измучал ребят правилами поведения в горах, сегодня начну присматриваться, как они их прочуствовали и реализуют ли на тропе. Есть ощущение беспокойства и волнения: у всех, за исключением Аркадия, это первая настоящая горная тропа. Как-то они ее осилят, как-то по ним пройдется высота, сколько в них упрямства и жажды пройти маршрут. Всех больше беспокоюсь за Иру Добрякову: она пару дней назад посетовала, что еле дотянула рюкзак до порта, а там рюкзачишко-то... К двум дня работа была сделана на пять. Команда шла бодро, жаждала заглянуть за поворот, томилась перерывами, «била копытами» и с легкостью убегала от нас с Аркадием, принявших на себя роль пастухов. В Phakding, где мы останавливались в прошлый раз, нечего было и думать о финише, и я отдалил цель, решив заночевать в Bengkar (2630 м), куда мы и добрались к двум часам дня на одном дыхании.

Приют нашли у тропы, где попали в домашние условия. Три хозяйки — бабка, мама и дочка — тщательно готовили нам обед; застолье делилось впечатлениями и восторгами от первых шагов по гималайской земле, чувствовалось во всех потрясение от красоты и вместо послеобеденного сна пошли гулять в селение, смотреть округу, чтобы поздней ночью обнаружить средь облаков на севере первую заснеженную вершину. Вечером за столом около печки — почти буржуйки — Илья ошеломил фразой: «Папа, а если я справлюсь с этим маршрутом, ты возьмешь меня на более серьезную гору?» Хорош вопрос, не правда ли? Вечером небо прорезалось дождем.

Обратите внимание на окончание взлетно-посадочной полосы. Не успел подняться в воздух и ...

11.05.2011

Bengkar — NamcheBazar (3440 м). Bышли в 8 утра, погода облачная, даль не проглядывается. Первая половина пути до развилки рек ведет вдоль все более крепчающего потока в глубоком ущелье. Караваны яков, туристов, носильщиков, местных жителей, учеников, бегущих вшколу, в обе стороны бесконечен — первые движения на тропе начались в пятъ утра; еще раньше заголосили птицы. Начинаем резво — ребята уходят вперед, я замыкаю. Встречаемся в Monjo (2760 м) у входа в заповедник, регистрируемся для дальнейшего пути в Национальный парк Sagarmatha. Cпрашиваю дежурного, сколько народа прошло в пост в этом году, сообщает — 9000 чел. Скромненько, однако.

Перед мостом через километр армейский контроль — очередная преграда: наши фамилии снова в амбарной книге дежурного. Подъем к Намче Базару крутизну за прошедшие годане утратил, правда умение подбирать темп уже появилось, и я добрёл до финиша, не показав усталости. Ребята ну только не летают — мне за ними уже не угнаться. К двум дня при выходе из сосняков всей красотой открывается Намче. Еше один пост сервисной полиции — четвертый за день. Селимся в гостиницу Кхумбо — как и впрошлый раз. Ура, мы дома!!! Ужин в отеле, передых, открытки родным и друзьям (я — Ольге, Илья — Тане), поход в ночной бар «Danfe», где Илья и Павел за время нашего сна успели стать своими парнями у хозяйки Сушиллы.

12.05.2011

Сегодня у нас прогулка в Тhame (3900 м). Встаем под звон колокольчиков бредущих по улицам яков, завтракаем, собираемся, выходим. Тропа тянется вначале сосняками, затем рододендроновыми кустарниками, полыхающими розовыми, красными, белыми кострами вдоль всего склона. Уютные деревеньки со стенами Мани, мантры которых напоминают о вечности, но вряд ли для кого прорезаются истиной: в них вложена мудрость столетий; отвоеванные немыслимым трудом клочки пашни, дающие по три урожая в год, камни которых ушлина ограждения: в них вложена жизнь десятков поколений, вся душа и надежда земледельца.

Путь наш до монастыря занял пять часов, обратно уложились в два с половиной. Заставил поволноваться Илюха: у него перед Таме произошел растяг в паху, и я отправил его домой по тропе, а с остальными продолжил путь в монастырь, где покрутили барабан, попили чаю, поглазели на монахов и отправились назад. Илью мы так и не догнали, а вернувшись домой и в номере не застали — мальчик ушел на прогулку... Мне пришлось по его возвращению взреветь и прочитать нотацию о правилах поведения в коллективных походах. Обиделся. Вечер провели в кают-компании отеля.

13.05.2011

Намче Базар — Deboche (3820 м). Утром отправил Оле очередную открытку: интересно, дойдет ли ко дню рождения? Вышли из Н. на PhungiThanga в начале десятого, хотя были далеко непоследними. День, проведенный на тропе, задуманный план мы до конца не выполнили, но легкость, с которой молодежь и я с ними взяли шестьсот метров подъема к монастырю Тяньгбоче, не могла меня не порадовать. Таких затяжных и крутых троп у нас не было и в дальнейшем не встретится. С учетом того, что пройдена она при полной аммуниции, с напрягом, но не на автопилоте, хотя пот и выедал глаза, перспектива обнадеживает. Ребята вне слов и похвал, умеют ходить, наслаждаться горами, готовы к вершинам, по крайней мере — к Кала Паттару. Обеспокоило меня одно: Ира на серпантине бралась за валидол, а так как в ней упрямства больше, чем сил, перегрузить сердце на таких высотах ничего не стоит. Завтра надо резко снизить скорость — береженого Бог бережет. Встретили пару русских команд (Норильск, Алтай, Новосибирск; девушка-одиночка с гидом — Надя — гонится за москвичами. Умная, современная, чуть манерная, жадно изучающая мир. В отличие от нас дождалась службу в монастыре и даже записала ее на диктофон. Она же сообщила нам, что 17-го в полнолуние Непал празднует день рождения Будды. Надо же — мы с ним почти родня по именинам). Солнечное утро сменилось навалившейся облачностью, а позже, когда мы определились слоджией «Парадиз» — проливным дождем. Вечер у печки-буржуйки: разговоры, чтение, дневник. Разноголосица, теплынь. За окном дождь и сосняки. На тропе я умудрился уронить камеру, так что видео у нас больше не будет.

От редактора: а что, все же есть видео? Давайте опубликуем что есть!

14.05.2011

Deboche (3820 m) — Pangboche (3930 m) — Shomare (4010 m) — Orsho (4190 m) — Periche (2470 m) — Periche (4240 m). Выводы из дня вчерашнего мы сделали, шли как караван черепах размеренным шаркающим шагом, без надрыва, набирая высоту, наслаждаясь теплом и ветром, пропуская вперед более шустрые группы. На востоке перед нами клубилась в облаках Стена Лходзе — ребристая заснеженная красавица с тремя восьмитысячными пиками, последний из которых покорен в нашем веке российской командой сучастием Николая Черного. Где-то там нашел приют В. Башкиров... Амадаблан мелькнул поутру в своей потрясающей красоте, но спрятался в облака, да так и просидел в них весь день, изредка показывая то одно, то другое плечо.

Через пять часов, пропустив развилку на Dingboche, куда планировали попасть, осели на ночлег в Periche. Полдня отогревались в жаре веранды, созерцая взлетающие со всех сторон пики, размеренную жизнь шерпской деревни, ход облаков, нашу завтрашнюю тропу. Меня радует, что ни у кого никаких признаков горняжки — стеб, аппетит, кураж — веселое племя! За вечер я осилил «Школу дураков», от которой получил ни с чем не сравнимое удовольствие, продираясь сквозь таежно-буреломный сюжет чужой жизни, наполненной страстями, страхами, вечными раздумьями о Лете, Времени, нас в нем. И недалек этот психически больной ученик какой-то спецшколы Нимфея Алба от большой правды, которую здоровая часть человечества порой утрачивает с пеленок. Илья с востргом прочитал книгу «Возвращение на Полюс» Георгия Карпенко.

15.05.2011

Periche-Phulangkarpo (4344 m) — Thokla (4620 m) — Lobuche (4910 m). Мы проделали этот путь за пять часов: постепенный подъем — двухсотметровый взлет — Токла — двухсотметровый взлет — часовая вписанная в горизонталь каменисто-песчаная рыжая тропка: Лобуче. Как вчера, СТЕНА ЛХОДЗЕ, сегодня по правой руке взлетающая в небо фантастическая глыбища камня, льда, снега, созданная земными силами, мешает в душе испуг с востогом, трепет с поклонением, радость с робостью! За нею — Эверест! Какая же ты мизерная песчинка, человек, рядом с грозной Горой, от которой даже соседние Вершины отодвинулись в почтении! Какое же ты неукротимое явление, Человек, если добрым десятком маршрутов прошелся по неприступым стенам этой крепости, водрузил над ней свои победные флаги! Юго-Западная стена, по которой прошлись наши ребята, в 1982 году, самый впечатляющий из них... (P.S. это была фантазия на тему Эвереста: его мы увидим только завтра при подъеме на Кала Паттар).

Илюха сегодня на втором подъема перебрал со скоростью и выдохся: я догнал его (моя задача на тропе идти последним), когда он, запыхавшийся, сидел под камнем. До сегодняшнего дня он высоты и одышки не чувствовал. Ребята, в целом, прошли тропу уверенно, вне слов пока Паша, идет ровно без напряга, хорошо чувствует темп группы. Катя тоже молодец, старательна, непритязательна, негромка, быстронога (правда, отцом залюблена больше чем можно: таким девушкам трудно будет найти любимого мужчину — между ними будет всегда стоять отец). Иру бы я в следующий поход не взял. (Взгляд через десять дней: Ну почему? Она — самый ищущий, самый интересующийся, самый неугомонный член команды с лучшим языком, ярким кругозором, острым умом. Так что беру свои слова обратно). Очередной вечер в гостиной в компании таких же бродяг. Неотрывно смотрел, как Гора напротив засыпает. На стене прорезался лик воина в феске. Завтра у нас прогулка на Кала Паттар, конечная точканашего пути.

16.05.2011

Lobuche — GorakShep (5140 m) — KalaPatthar (5550 m) — Gorak — Lobuche. («Кала Паттар» — Черный Камень). Сегодня мы стояли на вершине! Она — небольшой черный пупырушек среди братьев великанов — стоит того, чтобы на ней оказаться: с горы открывается лучший вид на Эверест, черную пирамиду, раздвигающую горы навостоке, взлетающую над ними и спрятавшуюся за них. Здравствуй, главная Гора Мира!

Несмотря на то, что до ГоракШепа добежали без надрыва, а там сделали хороший передых, последнняя предвершинная четвертьчетырехсотметрового взлета досталась мне тяжело: я основательно поплыл да в придачу поджег глаза на солнце, так что тропа обрела радужные сиренево-розовые тона, а мир начал терять очертания реальности. И, спрашивается, зачем в твоем рюкзаке валяются две пары очков? Но, несмотря на все, до вершины я доцарапался, сделав себе подарок к собственному юбилею. Илье же тропа досталась много трудней: он вошел на вершину на автопилоте с дичайшей головной болью (первый, кого горняжка достала по полной), едва не теряя сознание, хотя все время шел впереди меня. Но все-таки мы были на вершине, Российский и Коми флаги трепетали там в нашу честь. Молодцы, ребята, вы сделали хорошую работу: она останется в ваших душах навсегда!

С горы убегали: Илюхину головную боль сбивали сбросом высоты. Не получилось: в Лобучах она над ним поиздевалась на полную катушку и начала потихоньку спадать только часам к восьми вечера. «Грёбаный Кала Паттар», — было его заключение. Я, конечно, всерьез перепугался, но смерив пульс и температуру, успокоился, зная, что дело только за временем; к утру Илья был в форме и весь следующий день снова бежал как лось. В Гораке мы встретили команду россиян, которая совершает восхождение на Nuptse (7864 m). Руководитель Чочия, состав московско-питерский. Ребята завершили подготовительную работу, разбили лагерь на 6 км и сейчас отдыхают внизу, чтобы завтра уйтина восхождение. Пообщались с ними тепло, обменялись координатами. Когда мы шли к вершине, один из этих парней в порядке тренировки сбегал на нее за 36 минут. (P.S. Через восемь дней пересекаемся с ними в Тамеле: Гора мужикам не покорилась: ранний муссон, дожди и туманы, начавшиеся камнепады свели месячную работу готового к успеху коллектива на нет. А одно только право восхождения на сию вершину стоило ребятам тринадцать тысяч долларов — такая нынче цена у гималайских семитысячников!).

Три знаковых вести просятся обозначиться в калапаттарской истории. Первая: в декабре 2010 года на плато Кала Паттар правительство Непала провело заседание по вопросам изменения климата: завезенные на вертолетах, они посвятили вопросу тридцать минут, при этом часть членов отработали повестку дня в кислородных масках. На климат отцам нации повлиять, увы, не удалось. Вторая: из Горака до Намче с 1989 года проводится гималайский марафон: победители выбегают из пяти часов по времени. Третья: в 1985 году на вершине стоял простой американский парень Джимми Картер, так что попасть в компанию к Президенту — честь для нас великая. Долина к вечеру уходит в облака, так что погода по весне капризнее, чем осенью: там неделями небеса звенят лазурью.

17.05.2011

Вперед и вниз! Выйдя в восемь утра мы, по альпийским лугам с пастбищами для яков, миновав Dingboche, к 2:45 добежали до Tengboche (3860 m), где расположились на ночлег. Добежали — слово эффектное — про Пашу с Ильей, я же последние километры докостыливал, правда, не сожалея об этом. Нет в мире более гармоничной, врезанной на десятки километров в скалы тропы, протертой за тысячелетие тысячами пар башмаков, босых ног — крестьян, торговцев, монахов, пилигримов, странников и даже президентов. Над тропой царят снежные пики хребтов, высокогорье сменяется багульньниковыми альпийскими лугами, на 4 км переходящими в сосняки и рододендроновые миражи, осыпающие прохожих снегами отцветших цветов, горящие по склонам хребтов розовыми, красными, белыми кострами. Ветрам и облакам тут вольно. Философия гималайских троп — это опыт титанического труда, упрямства веков и поколений, обживания высоты, постижения тишины, а через все это — осмысления бесконечной человеческой сути, взлета духа на те высоты, которые с равнин на постигаются. В три часа побывали в монастыре. При входе в него на сером песчаниковом булыгане, найденном еще всемнадцатом веке, прорезается след левой ступни йети.

Ну-ну, ребятишки, в песчанике! след!! можно оставить... только... шашкой тротила!!! Однако — вера умирает последней, как и надежда, так что веселому мужику йети еще долго бродить по горным тропам и наводить ужас на местное население, а многочисленным повернутым экспедициям — заниматься поиском либо артефактов, когда любое лыко в строку, либо самого героя. Увиденная служба меня поразила демократичностью, краткостью, отсутствием помпезности. Монахи, сидящие на подиумах в два ряда по обе стороны от ламы в пурпурных — надетых на рясы, в храме холодно — малахаях, по его команде в одном ритме на одной ноте выводящие (произносящие пропевающие, бубнящие) мантры, завершение каждой из которой сопровождается пиалой горячего чая, который постоянно из термоса подливает один из монахов — все это происходит в присутствии гостей — туристов с фото- и видеоаппаратурой, расположившихся вдоль стен. Сорок минут — и все свободны. За это время Паша успел заснуть, Катя — продрогнуть от сквозняка, я — не понять ни одной из произнесенных истин: не дорастаю до буддизма в отличие от Б.Гребенщикова.

Кстати, сегодня Тибет отмечает день рождения Будды. Праздника в православном понимании этого слова мыне увидели. А вот то, что такой ХРАМ по бревнышку принесен на четырехкилометровую высоту из долины не потрясать не может! Из Тингбоче открывается удивительнейший вид на Лходзе — нельзя оторваться от развернувшейся перед глазами панорамы Стены с треуголкой Эвереста над нею. Все туристы повыбрались из лоджий на примонастырскую поляну и, словно зачарованный митинг, обратили взоры к востоку.

18.05.2011

Tengboche — PhungiThanga (3250 m) — Namche: 5 часов. Спали сегодня без задних ног, поэтому из Тенгбоче вышли в 9 утра. На дворе стоял густой вязкий туман, висящий на сосняках, ближайших скалах, заполонивший все распадки, скравший все виды. Барабан у входа в монастырь кем-то закрученный, прозвенел нам вслед пронзительно и чуть печально: «Прощайте, бродячие души!» Увы, вряд ли кто из нас когда-то окажется здесь!... Но — «каждый выбирает по себе женщину религию дорогу...» Пять часов тропы до йоты знакомой и вновь неожиданной как первопрохождение. Вавилон, муравейник, двупутка: туристы всех стран и фасонов в сопровождении портеров и гидов; трудяги-носильщики, — професия номер один на этих высотах, — несущие самые немыслимые грузы в горные деревушки и лоджии; статные тибетской красоты женщины, всегда радостно отвечающие на «намасте» и обжигающие встречного дерзким взглядом (эй молодежь, не увезти ли такую в Россию?!); стайки школьников — молодость и надежда гор, земли, края, завтрашние восходители на Эверест; монахи — всегда налегке, всегда неторопливы. Особая песня — караваны яков: неприхотливый рогатый состав, монотонно звенящий колокольцами, груженый провиантом, экспедиционным снаряжением, домашним скарбом, сеном, плывет по тропе, не меняя скорости ни наспусках, ни на вертикалях тропы, вызывая во всех без исключения уважительное желание уступить дорогу. Попробуй не уступи!

В Намче пришли, когда туман начал переходить в непогоду, обещая вот-вот пролиться дождем, что и случилось к ночи. Традиционно поселились в гостинице Кхумбу, где нас все знают, где жили все великие альпинисты (Тенцинг, Хиллари, Бонингтон, Шатаев, Захаров), и Джимми Картер, и... и... Принадлежит отель шерпам — сестре и брату — Наванг Дока Шерпа и Пемба Шерпа (а вообще-то, сестер пять), много делающим для долины и Намче. Хорошее образование (Штаты, Канада), ответственность за родину, чувство рода; они создатели самого высокогорного дентал центра, который с 1994 годау спешно работает в поселке. Да и за матерью их, появляющейся меж дел в гостиной, до сих пор остается едва ли не первое слово. Вечер провели в арт-кафе у Сушиллы: сходили в сауну (конечно, до нас им далеко, но забитые мышцы тепла требуют), а потом у печки-буржуйки под местное пиво «Эверест» слушали музыку, перебирали оставшуюся за спиной тропку. Как и обещали, оставили на память российский флаг с надписью: «Из России — с любовью. Г. А. Д. С. С. Г. 19.05.2011.» Он тут же нашел приют на самом видном месте... Дождь грохотал по крышам почти всю ночь с оголтелостью рок-музыкантов. Как там нашим ребятам на Горе в такую погоду?

19.05.2011

Намче Базар. Мне — 55? 55! 55... Команда меня с трудом вытянула из кровати, подергав за уши, расцеловав, оставив напутствия на вечер. Хмурь и холод улицы вполне вписывались в душевный мрак — удалось раскачаться только к полудню: помог разговор с Ольгой. Хорошо, когда тебя ждут и любят!

Итак, тебе 55! Ты сбежал в Гималаи не от друзей и родни, а от застолий и славословий, надоевших юбилейных тусовок, в череде которых стояла и твоя, речи которых хороши, но уже поутру забываемы и теми, кто говорил, и теми, кто слушал. Друзья, к счастью, проверяются в делах и дорогах — слова тут вторичны. Сегодняшняя лавина звонков из-за моей недосягаемости обрушивается на Ольгу: терпи, милая! А я подарил себе на юбилей прекрасную вершину и гималайскую тропу, по которой проделал путь вместе с сыном, о чем мечтал четырнадцать лет.! Итоги не подвожу — я еще многого не сделал...

Повел команду в музей этнографии и покорения Эвереста. Жесткая, пронзительная, упрямая история становления гордого народа, обживания им круч и долин, формирования устоев и традиций, врастания в камни и скалы, потом и кровью превращаемые в землю и почву, на которых скупо растут картофель, рожь, пасутся яки. Эверест — самая дерзкая страница в судьбе народа: половина из полутора тысяч взошедших на Гору — шерпы, Тенцинг — их Гагарин, первым освоивший космос вершины; Хиллари — Бог, после восхождения оставивший навсегда свое сердце в этом краю и ему посвятивший жизнь: строил школы, мосты, собирал деньги по миру на помощь нуждающимся: это подвижничество продолжалось всю жизнь. Перед ним преклоняли голову крестьяне и короли, монахи и пилигримы. У каждой земли есть свой Хиллари и в этом великий смысл бытия.

Вторую половину дня провел в гостиной уполки с книгами и альбомами, большей частью посвященными истории Эвереста — многие с автографами. В книге «Everest: еighty years of triumph and tragedy» нашел статьи Э. Мысловского и Н.Захарова: Колина статья надписана автором: «Моим друзьям! На память о Гималаях. Н.З.» Спросил Пембу, помнит ли он этого парня? «О, да, прекрасный альпинист, настоящий русский великан! Передай ему привет!»

Вечер в кафе у Сушиллы: Илюша постарался, и его силами был организован праздничный ужин: пельмени (момос) от хозяйки, красное австралийское вино, торт с горящими свечами, изготовленный у соседей, хорошие слова, музыка, ностальгия (уже?!) по пройденной почти закончившейся тропе. Расстались с хозяевами по-родственному с обязательством еще раз встретиться в Намче. Спасибо всем, мои дорогие путешественники, за вечер! Жизнь продолжается, и вы вернетесь с тропы, которую я вам подарил, другими — лучшими! — людьми. Новых вам дорог!

20.05.2011

Намче — Лукла. Сегодня Николаю Павловичу Юшкину семьдесят пять!!! Здоровья и азарта Вам, дорогой наш человек, оставайтесь на этой земле Колей Юшкиным, а мы постараемся быть надежными и глядящими в одну сторону (интересно, удалось ли Иевлеву с Юхтановым выпустить к юбилею наш очередной геологический альманах и вручить имениннику?).

Трогательное прощание с Пембой: нам на шею были повязаны белые шелковые шарфы (хаты), которые носят по праздникам мужчины — шерпы. Фото на память, обязательство вернуться, «намасте» — прощай, Намче! Вышли в 8:20. Песчаная дорожка переходит в дикой крутизны спуск по соснякам к речке DudhKoshi, на которой трудно не сломать ноги, которая выматывает едва ли не больше, чем подъем. Прогулка вдоль речки с бесчисленными переходами по направо — налево по висячим, танцующими под ногами, струнам — мостам, со взлетом на выпирающие скалы и осторожным спуском с них. Навстречу — толпы туристов, яков, носильщиков, лето и солнце. Короче, к часу дня в Пакдинге мы уже валились с ног.

В Лукле были в 4:30. На входе в селение нас снова догнал дождь и устроил очередную пляску, длившуюся до рассвета. Нам оставалось сидеть в гостинице и гадать: улетим — не улетим. Но чтобы не случилось, путь наш завершен, тропа привела к дому, и нам всем остаются воспоминания. На тропе нам встретился лысый крепко загорелый сухощавый мужичок с женой, которого Паша еще в Лобуче принял за сериально питерского артиста. Окзалось: профессиональный строитель, московский морж, разработчик системы здорового образа жизни Сергей Николаевич Максимов. Он мощно сходил на Кала Паттар, перед этим совершил трекинг вокруг Аннапурны («полное зерно») — а лет ему с апреля целых 75! За пару дней мы крепко поговорили за жизнь. Прошел Госстрой, знал Горбачева, Рыжкова, Лужков тянул егов Московское правительство, работал во всех горячих точках — тертый калач, но я уже знаю на своей шкуре, что профессионализм — вещь корневая в любом деле. Надо добраться до его книги... На тропе у меня сложилось неплохое стихотворение, которое сразу же попросилось в эпиграф, что я срадостью и сделал.

25.05.2011..........21.05.

Намче — Катманду. Рассвет был ярким и чистым, как обычно после дождя. Встали в пять, упаковали рюкзаки и через полчаса были ужев аэропорту. Народ в Лукле утренний — «жаворонки»: двери всех магазинчиков к этому времени были уже распахнуты, и товар представлен лицом. Кому только? В 6:45 мы вылетаем, врезав в память взлет по наклонной аэродромной полосе. Через двадцать минут жизнь окунула в удушающие объятья столицы. Все, ребята, финиш!!

Дальше будут рафтинг и Покхара, солнцепек у бассейна и прогулки по Катманду, разлет к новым целям и делам. Они отодвинут на какое-то время воспоминания о тропе, захлестнут их новыми эмоциями, но когда пена осядет, прожитая ТРОПА встанет в памяти во весь рост, случится для каждого из нас и моментом истины, и путеводной звездой и простым желанием «вечерний сор из сердца вытрясть и жить, не засоряясь впредь», а, в конце концов, обязательно выведет на новые тропы. Не будем загадывать, какими они будут и куда поведут.

Ведь недаром с непальского «НАМАСТЕ» одновременно и «здравствуй» и «до встречи».

Главное — ПУСТЬ ГОРА ОСТАЕТСЯ ГОРОЙ!

© H. Н. ГЕРАСИМОВ

Редакция клуба фотопутешественников благодарит Павла Апухтина и Николая Герасимова
за инициативу, увлекательный рассказ и отличные фотографии из путешествия.
Все фото сделаны Пашей Апухтиным на Nikon D80