Январский Шарм
(Дневник пляжного туриста)

Мысль посетить Шарм-эль-Шейх зимой, как очередной эксперимент на ниве практического туризма, пришла внезапно, точно так же как и сама зима, от промозглого декабря которой хотелось скрыться куда угодно, где есть или обещают тепло. Этому решению способствовал производственный перерыв, отчасти вызванный нескончаемыми новогодними праздниками, что благодать для бюджетников и сущая проблема для всех остальных, кто своим трудом зарабатывает хлеб насущный на ниве народного капитализма. Это позволило направиться на крыльях Пулково в далекий и, как представлялось, теплый Шарм.

Сведущие люди подсказали, что лучше всего прибыть на синайский курорт не на Новый год, а чуть позднее, дней на семь-восемь. И просчитались — как выяснилось, это надо было делать еще на три-четыре дня позднее — к 10–12 января. Именно к этому все сроку все новогодние туристы исчерпали свой лимит отдыха и, получив пайку новогодних праздников по-арабски с кружением вокруг пальмы на европейский манер, отбыли по домам, освободив номера отелей. К 17 января курорт был просто пуст в буквальном смысле слова. Цены соответственно были несколько ниже новогодних.

В целом Египет можно оценить как домашний российский курорт, сюда визы не требуется, цена на туристское обслуживание дешевле, чем в Сочи, раза в два, и прибывает курортников почти 700 тыс. Перелет относительно недолгий, да и русские воздушные лайнеры всех типов пускают независимо от шумности и иных причин. Посему путешествие в Египет экономически выгодно для среднего россиянина. Кто победнее — выбирает подешевле — Хургаду, кто покруче — престижный Шарм. Есть для православного и паломнические маршруты — детские годы Христос и все святое семейство провели именно в Египте, есть много мест библейской истории, есть православные монастыри. Организованы специальные паломнические маршруты. Часть населения — исповедуют христианские конфессии.

Шарм как туристская дестинация, географическое положениеи статус

Шарм-эль-Шейх географически расположен на самом юге Синайского полуострова, который связывает Африку с Азией и омывается водами заливов Красного моря — Акаба и Суэца. Сведущие говорят, что Шарм-эль-Шейх переводится как — «бедуинский ручей» или «царский залив».

Ручья нам найти не удалось, а вот заливы действительно царские

Ручья нам найти не удалось, а вот заливы действительно царские (барские, княжеские, шейховские, наконец, партийные), особенно хороши для любителей дайвинга или просто плавания с маской в целях наблюдения подводного мира. Испокон веков здесь жили бедуины, но в 1967 г. пришли израильтяне и решили, что место неплохое для курорта и немедля построили первые отели. Но счастье было недолгим, Синай вернули Египту в 1982 г., израильтяне ушли, взорвав все построенные отели.

Президент Египта лично оценил достоинства курорта, взял его под свое покровительство и даже соорудил там свою личную виллу. Это во многом определило последующее бурное развитие и строительство курортной индустрии на 35-километровой прибрежной зоне. Сегодня прибрежные территории бухт с прекрасными песчаными пляжами заливов Наама-Бей, Шарк-Бей, Шарм-эль-Майя насыщены роскошными пятизвездными отелями-клубами. В целом на курорте отелей около 200, а может быть и больше, из них 46 классных пятизвездных отелей известных гостиничных цепочек The Ritz Carlton, Radisson, Movenpick, Marriott, Hilton, Hyatt, Crowne и других, не менее известных в туристском мире.

Четырехзведных отелей 45, трехзвездочных — 21. Двухзвездочные не предлагали, и мы не изучали этот сегмент рынка гостеприимства. По египетской классификации отелей, наверное, это просто сараи общежитского типа. Возможно, их им и не показывали. Есть устойчивое мнение, что плохих отелей на этом курорте просто нет, поскольку Шарм-эль-Шейх слывет в туристском сообществе дестинацией недешевой и весьма престижной. По крайней мере, до половины 2005 г. курорт динамически развивался и шло строительство всего и вся.

Население Шарм-эль-Шейха составляют около 10 тыс. человек, это в основном обслуживающий персонал и торговцы сувенирами, которые здесь работают по вахтовому методу, работает исключительно мужское население, где пребывает женское — неизвестно непосвященным, но на улицах женщин из числа местного населения нет никогда. Самая старая и благоустроенная часть курортного местечка — залив Ньяма. Шарм-эль-Шейх привлекает туристов теплым комфортным климатом и удивительно богатым подводным миром Красного моря. В Шарме климат более теплый, чем в более южной Хургаде, так как его надежно защищает от ветров расположенный за отелями хребет из рыжих скалистых безлесых и бестравых островерхих гор. Прибрежные воды — благословенное место для дайверов и любителей плавать с маской и зреть рыбный мир в коралловых рифах. Дилетанты заплывают на риф с берега, а кто покруче — сходят в воду со ступенек белоснежных круизеров в гидрокостюмах с аквалангами с морской стороны рифа. В каждой бухте стоит днем близ рифа до десятка круизеров с полусотней дайверов на каждом борту. Их там лелеят, страхуют, учат — начальное обучение и переподготовка с выдачей соответствующих дипломов, и кормят.

Погода на курорте

Январь в Шарме — самый холодный из всех других месяцев года. Но чтобы настолько… Первый моральный удар мы получили на пустынном аэродроме — местный египтянин — рабочий, таскавший чемоданы туристов, был облачен в теплый свитер, который стирали, видимо, еще в прошлом году. Не слабо, а мы-то свитера не взяли, рассчитывая на теплынь красноморского курорта на Синае. Для справки, погода в Шарм-эль-Шейхе в общем неплохая, а дождей и вовсе нет или если есть, то это редчайшее светопредставление. Однако жаловаться было грех, из десяти дней лишь в один небо было затянуто тучками, все другие — солнечные, хоть и с прохладным ветерком. Пару вечеров дрожали от холода и грелись в номерах кондиционером наоборот снаружи и веселящим изнутри.

В целом справочно климат с точки зрения температуры воздуха можно оценить по таблице.

Прибытие в дестинацию

Однако ж был январь в разгаре. Ледяной ветер с дальних островерхих гор взметал аэродромную пыль. Дрожа телесами и стуча зубами от холода, мелкими перебежками три сотни пассажиров, просидевшие в тепле кондиционера в салоне самолета почти пять часов, устремились в зал прибытия. Отчасти несколько минут в шикарных и огромных низкосидящих для удобства входа и выхода аэродромных автобусах, подвозивших пассажиров от лайнера до терминала, несколько скрасили этот этап путешествия. Впрочем, как доверительно сообщили местные гиды, нам несказанно повезло — погода стояла теплее обычной градуса на два.

Театр, как известно, начинается с гардероба, а дестинация — с терминала аэропорта и паспортного и таможенного контроля, что также своеобразный театр туристских формальностей для вновь прибывшего туриста (или пришельца ). Оказалось, что аэродромный терминал Шарма, мягко говоря, был построен годов десятка три назад, т.е. в прошлом веке, а может быть, и еще раньше, и безнадежно устарел по нынешним меркам. Понятия и самого предмета companionway здесь было неизвестно, посему прибытие двух крупных аэробусов (примерно по 600 пассажиров) одновременно было для служащих как-то не совсем по делу и мешало их размеренному бытию. Толкучка из прибывших туристов образовалась невероятная, мало-мальски разрядить которую удалось лишь через час-другой. Если бы прибыли еще два таких же самолета, то наступил бы коллапс или конец света, а служащие получили бы хоровой инфаркт вместе с туристами.

Исходя из теоретических предположений оценки строительных конструкций, можно было заключить, что рядом с существующим терминалом есть потуги строительства нового, возможно более просторного и совершенного терминала весьма фантастических архитектурных форм опять же конца прошлого века. Надо думать, что с вводом его, что-либо в организации приема и обслуживания потока пассажиров изменится к лучшему. Однако о строительстве всего, что есть в Шарме — ниже. И когда его (терминал) построят, то к этому времени в строй введут новые аэробусы по 600 пассажиров на борту и все начнется с начала. Стало быть, априори ясно, что даже на непросвещенный взгляд терминал устарел, еще не будучи построенным. Однако стройка стройкой, а прибывшие туристы устремились в старый сараевидный терминал.

Туристов в зале прибытия встречали представители туристских фирм с традиционными бумажками с названием фирмы. Наша принимающая фирма по названию почему-то ассоциировалась с белыми ангелами, а сами индивиды, ее представлявшие, были смуглы и приветливы, и по принадлежности в ослепительно белых брючных парах. Иммиграционные карточки туристам выдавали строго по списку, сверяясь с ваучерами по их предъявлению, очередь к окошечку банка для уплаты въездной пошлины была чудовищная. Невключенным по каким-то причинам в списки можно было такую же карточку за сто баксов купить у услужливых мужчин с маслянистыми глазами, преданно заглядывающим на жаждущих и ищущих. Самое интересно, что даже подобия столов или столешниц, пригодных для заполнения иммиграционных карт, не было, а на том, что было устроено вдоль стены, как ласточки рядком сидели, свесив ноги, местные смуглые люди, тоскливо смотрящие на происходящее. Цель нахождения их здесь была непонятна. Пришлось заполнять карточку на руках, сверяясь с паспортом, что неудобно в принципе.

Банковский чиновник, принимающий деньги за визу, с ловкостью фокусника шелестел долларами, еврами и какими-то еще банкнотами и, наклеив марки в паспорт, лихо, подобно коту Бегемоту, артистически ставил на них печать, от чего всем своим видом получал несказанное удовольствие. Он работал быстро, одновременно о чем-то важном беседовал еще с двумя элегантными местными джентльменами, подкрепляя речь жестикуляцией, но на 600 прибывших — чиновников с печатями было всего двое со всеми вытекающими из этого обстоятельства последствиями для прибывшей толпы туристов. Тем не менее, эту процедуру удалось преодолеть без значимых препятствий, благо сотрудник фирмы в Санкт-Петербурге настойчиво рекомендовал приготовить валюту (15 долларов) без сдачи, что и было сделано с успехом и содействовало ускорению получения желаемого.

Паспортный контроль — процедура довольно обычная и отработанная. Но здесь все не так, как везде. Здесь свой монастырь по-египетски. Чиновник погранслужбы тщательно изучает паспорт, по-своему что-то правит в иммиграционной карточке, а далее не выдает паспорт, а отправляет его в недра кабинки. Туристу остается пройти турникет и получить паспорт из странной задней двери кабинки уже от другого чиновника, который занес сведения о госте в компьютер. Из этого можно заключить, что сканера для паспорта, видимо, нет. Наши фейсы не вызвали негативных ассоциаций у проверяющего, и пройти паспортный контроль удалось довольно просто и без хлопот.

Закрепить положительные эмоции удалось в аэропортовом магазине duty-free с довольно скудным ассортиментом товаров. Но спиртное и сигареты были, посему запасы веселящего, успешно выпитого в самолете в период полета, удалось восполнить с лихвой и должным качеством. Таким образом, второй сеанс тратоголии был выполнен. Однако на кассе магазина паспорт изучали весьма тщательно (покупки в duty-free можно делать только в течение суток по прибытию), только что не лизали и не пробовали на зуб. Далее пришлось час около багажной карусели ждать сотоварищей по путешествию, охваченных трансфером этой же принимающей ангельской фирмы (нам удалось, несмотря на проклятия бортперсонала, взять чемодан на борт самим и устроить его на пустой багажной полке носового отсека и посему опередить сотоварищей по путешествию). Объявления у трех каруселей были только по-арабски, и догадаться, где крутится ваш багаж, можно было только по цифрам рейса, благо, что мы пользуемся арабским начертанием цифирь. Кроме того, согласно закону Мэрфи — у какого бы транспортера карусели вы ни стояли, ваш багаж появится на другом. Это такая туристская рулетка в багаж по-аэродромному. Наконец все собрались, скучковавшихся по признаку принадлежности принимающей фирмы раза два пересчитали по головам, четко указывая на каждого пальцем, и повели дружной стайкой, гремящей чемоданами на колесах по асфальту, к средству трансфера.

Светило солнце, было ясно и радостно в предвкушении праздника.

Трансфер и первый взгляд

Проблема чемоданов решилась неожиданно

Наша принимающая фирма обладала маленьким далеко не новым 19-местным автобусом, Принадлежность к фирме подтверждалась крупной эмблемой на боковой панели машины. Туристов было столько же. Багажного пространства в автобусе не полагалось априори конструктивно. Проблема чемоданов решилась неожиданно. Их затащили на багажник на крышу автобуса, приставив маленькую лестницу. Как-то закрепить груз на крыше никто не удосужился, видимо, не принято. В Шарме практически все автобусы малой вместимости (есть и десяток больших вместительных туристских автобусов со штатными багажными отсеками) перевозят багаж на крыше на хитром багажнике. Поскольку штатных багажников таким автобусам исходно не положено, их изготавливают местные умельцы в своих мастерских. Можно только утверждать, что 80% легковых автомашин и минибасов, ползающих по улицам Шарма, имеют багажник. Этакая страна множества машин со ржавыми багажниками, что свойственно туристской дестинации — занятой активным трансфером туристов с багажом.

Пока длилось ожидание отправки, шофер — здоровенный молодой толстяк темносмуглой наружности — веселил туриста-мальчугана лет восьми, который доверчиво улыбался ему. Все остальные, ошарашенные аэродромной толкотней и внезапно неожиданным холодным ветром, сидели нахохлившись в креслах и взирали на происходящее с недоверием. Оказалось, что процедура погрузки чемоданов туристов на крышу автобуса не отработана — то ли чемоданы были тяжелы, то ли грузчики дохлые для этого громадья. Возможно, их, грузчиков с помощниками, ожидавшими бакшиш, было слишком много. Два чемодана уронили с двухметровой высоты сразу. Для начала обошлось смехом, но когда при разгрузке опять уронили два других чемодана, дело приняло угрожающий оборот. Туристы, владельцы багажа, зароптали, другие занервничали, ожидая, вдруг и их чемодан уронят. Но все обошлось миром, чемоданы сразу не развалились, купленное веселящее в стеклянной таре было в руках и бережно прижималось к телу и не пострадало. Это утешило обиженных.

Автобус заполнился, трое сопровождающих влезли в салон, и мы тронулись. При выезде из аэропорта на нас мрачно глядели два десятка бойцов аэродромной охраны в черном одеянии с автоматами и пулеметами из-за бронированных передвижных щитов с бойницами. Аэродромное пространство было ограждено мощным пятиметровым забором с колючей проволокой и вышками наблюдения по периметру и снаружи напоминало лагерь для содержания осужденных пожизненно. Повеяло тревогой, вспомнились летние теракты. По пути из аэропорта в гостиницу через каждые пару километров и на каждом перекрестке стояли вооруженные до зубов патрули в черном и что-то и кого-то проверяли, но туристский автобус, видимо, у стражей порядка внушал доверие, либо водилу знали в лицо, и нас нигде не останавливали. Создалось тяжелое впечатление какой-то военной базы или военизированного секретного поселения.

Туристская фирма расселяла туристов по пяти гостиницам, или, как здесь принято называть курортные заведения, — клубам, наша оказалась последней в перечне означенных, и мы посмотрели город для начала из окна автобуса. Поскольку поселок не слишком большой, то получилась импровизированная обзорная экскурсия, достаточно полная для тех, чей отель был последним. Если не обращать внимания на патрули и недостроенные дворцы нуворишей, поселочек был веселенький, курортный народ гулял спокойно по центральным улицам, старый рынок был полон. Курортная жизнь шла своим чередом или продолжалась тем же. По пути один из сопровождающих, стало быть — главный, и к тому же неплохо говорящий по-русски, представил нам своих коллег, из чего мы поняли, что всех улыбающихся ангельских молодцов в белых штанах зовут единообразно и трудноразличимо — либо Махмуд, либо Махмад, или же Бахмуд , впоследствии выяснилось, что на любое из имен оборачивались все трое, и что сегодня немножко тепло и можно купаться. Последнее — радовало и вселяло надежду, хотя и слабую. Правда, огласивший эту благую весть не сообщил нам, купался ли он сам. Скорее всего, нет.

Пока небыстро ехали по хорошо асфальтированной и благоустроенной дороге из аэропорта, увидели сотни коттеджей, зданий будущих гостиниц-клубов, новые огромные кварталы жилых зданий, дружно начатых строительством и столь же дружно брошенных, кое-где был начат только нулевой цикл. Видимо, в какой-то благостный период Шарм был желанным раем для инвестиций в недвижимость имеющих деньги нуворишей и незнающих уверенно, что с ними (деньгами) делать. Но теракты, повторяющиеся последние годы с ежегодной регулярностью, сделали свое черное дело не только лишением жизни отдельных, кому крупно не повезло, разрушением двух стен отелей, но и прекращением инвестиционной привлекательности курорта, что пострашнее всего предыдущего для экономики потенциально процветающей было дестинации — всесезонного и всегипетского курорта, находящегося под опекой самого Президента страны. Строительной жизни нигде не наблюдалось, на площадках и зданиях не было ни одного человека работающего, ни механизма действующего, не говоря уже о наблюдающих. Строительная жизнь во всем городе прекращена единовременно как по мановению волшебной палочки злого духа, коими оказались террористы, желавшие наказать неверных, но сделавшие все наоборот, наказавшие своих единоверцев не знамо за что.

После серии летних терактов 2005 г. щедрые инвесторы малость решили обождать, что будет дальше, и прекратили финансирование всего и вся. Работы по строительству прочно замерли. Не менее, несколько тысяч строительных, надо понимать, приезжих, рабочих утратили хлебную работу. Как выяснилось даже продавцы вездесущих сувенирных лавок также были приезжими из Каира на заработки вахтовым методом. На улицах и, тем более, в присутственных местах, даже в продуктовых магазинах, женщин из числа местного населения просто не было. Можно сделать вывод, что работают в публичных местах исключительно мужчины, наверное, они же покупают продукты для семьи и носят их в сумках. Посему рабочих мест хватает.

Далее по прибытию, устремление туристов к плавному переходу в процедуру размещения преобладало, негативные эмоции утихли. Первое нервное впечатление от прибытия в военизированное поселение вместо благодатного курорта, предназначенного для расслабления, было утрачено и как-то смягчилось. Носильщики и грузчики, страждущие бакшиш, по случаю неуважительного отношения к гостевым чемоданам — такового не получили в принципе и понуро толклись около осиротевшего средства трансфера.

El Faraana Club

Стараниями благодетелей нам досталось размещение в отеле-клубе со звучным названием El Faraana Club. Как нам популярно объяснили, это не самый плохой отель на курорте, что насторожило. Местный египетский сертификат на средства размещения оценил класс отеля на 4+. Теоретически это почти как 5 звезд. Оказалось, что плюс к четверке поставлен для завышения цены размещения путем затуманивания мозгов туристам категории лох, а не указания приближения класса обслуживания к пятизвездочному. Вообще-то в цивилизованном мире такой прием применяется хотельерами для ухода от налогов. Можно было только разгадывать кроссворд, что на самом деле означал плюс – то ли уходили от пяти звезд к четырем, то ли приближались от четырех к пяти. А ведь в классификационной таблице плюсов нет13.

Cтилизованная арка с пальмовой аллеей

Собственно отель находится в 100 метрах от моря, на побережье Рас Ум Эль Сид, в 5 км от исторического и делового центра Шарм-эль-Шэйха, в 12 км от залива Наама-Бей и в 20 км от аэропорта и суть комплекс одно- и двухэтажных коттеджей в восточном стиле. Впрочем, как выяснилось позже путем проб и ошибок, до старого рынка оказалось идти по пустынной дороге не более часа, это первое, а второе — что туда именно ходить и не надо было вовсе. Торговый квартал был значительно ближе и более современный, но идти надо было как всегда в другую сторону.

При входе на территорию отеля устроена стилизованная арка с пальмовой аллеей для подъезда к административному корпусу. Для пущей важности у арки стоял окаменевший древний египетский воин из местной глины, а современность подчеркивал муляж расколотой толстенной колонны, надо думать, из долины царей. По сторонам подъездной дороги с высаженными пальмами на чистеньком газоне — пустынные теннисные корты. Въезд в арку преграждали мощные металлические заграждения из толстенных труб, способные выдержать натиск танка или двух. Суровый вооруженный страж заграждений, гремя цепями, торжественно открыл въезд. Мы сразу поняли — террорист не заедет, даже если захочет. Впрочем, арку и ворота можно было и обойти без труда, а заехать на территорию еще проще — через обычный неохраняемый боковой въезд с завалившимися набок створками ворот, которые никогда и не закрывались, разве что ненадолго при первом монтаже.

Случилось

Мы торжественно приехали в обещанный отель-клуб и, следовательно, стали его членами. Ожидали гимн отеля по случаю нашего приезда, хлеб-соль, подъем флага, праздничную делегацию из служащих, хотя бы категории guest relation, но не дождались.

Всего в отеле примерно 250 номеров. Есть и недостроенные домики-коттеджи, потенциально, по завершению строительства и отделки, способные увеличить вместимость номерного фонда. В совокупности с недостроенными бассейном и еще парой довольно больших также недостроенных зданий по дороге на пляж — образуется впечатление застывшей строительной площадки с вкрапленными жилыми одно- и двухэтажными комплексами. С позиций отдыха порадовало одно — строительная жизнь замерла и, видимо, надолго, никто не пылил, не стучал, механизмы не визжали и не грохотали, строительные рабочие не метались, а приказчики не орали на них матом. Их просто не было. Вот так просто, никого — и все.

Все было благостно, тихо и пустынно, как в монастырской обители. И это было хорошо. А уж к разрухе-то нам не привыкать. С позиций юриспруденции, она не мешает предоставлению основной услуги — размещению. Строительной и иной пыли не было, служки по утрам после молитвы тщательно мели мостовые широкими метлами и мыли местный диабаз из шлангов водой. На аллеях были уложены непонятные предметы сельскохозяйственного инвентаря, напоминавшие об основном занятии египтян времен Томаса Кука — бороны, огромные колеса водяных колодцев, плуги и иные, возможно, декоративные, возможно, экспонаты музейного плана, а может быть, и настоящие. Глядя на них, можно было долго размышлять о бытие феллахов в средневековье… Но все ж забота о постояльце, глаз радует уже одно стремление украсить быт.

В каждом номере клубного отеля 4+ было обещано: уборка номера 7 раз в неделю, или ежедневно, смена белья 3 раза в неделю, кровать или две и, как мы выяснили, — иногда три, кондиционер (индивидуальный), шкаф для одежды, небольшой цветной телевизор с двумя программами вещания на русском языке и со старыми советскими фильмами и мыльными сериалами, фен, телефон, балкон/терраса, туалет, раковина, душ в корыте, прикроватная тумбочка и пепельница. От щедрот владельцев отеля дополнительно полагалась: одна литровая бутылка питьевой воды по прибытию14в номер (на двоих!) на весь период, жидкое мыло в дестиллере, горячая вода круглосуточно, хоровое пение молитв в пять утра за стеной15. Однако ж холодильника или мини-бара в номерах не было и не обещано, хотя ниша для него устроена. Вероятно, есть номера для избранных с холодильником, но в число таковых попасть не удалось никакими силами. Сопровождающий ангел по секрету нам сообщил, что в соседнем отеле этот вопрос решен просто: за мзду портье может предоставить номер получше и приказать принести в него все разумное, что пожелают добропорядочные клиенты. Для сравнения, в Хургаде отель Lilly Land 4 звезды (без плюсов) – предлагает в номере кровать 2х2 метра и дополнительная кушетку, кондиционер, большую террасу, телевизор, холодильник, сейф.

Открытый бассейн с машиной для волн

В отеле для гостей устроен большой открытый бассейн с машиной для волн, со стилизованным маяком, скалами и островком в пальмах и даже водопадом. Машина для волн и водопад включаются только на день, чтобы свом шумом не беспокоить постояльцев в близрасположенных коттеджах. В январе бассейн был наполнен ледяной водой и купаться в нем было бесполезно, разве что в порядке моржевания или самозакаливания. Желающих не наблюдалось, волны со струями водопада услаждали глаз. Детский бассейн небольших форм, в отличие от первого, подогревался, был расположен в гуще коттеджей, в затишке, и оккупировался по принадлежности и назначению детьми дошкольного возраста. Купаться взрослым было в нем просто стыдно и тесновато, хотя допустимо. Существовал и третий бассейн причудливых конструктивных форм хитрых задумок, который был в состоянии долгостроя и стыдливо прикрыт от взоров отдыхающих курортников двухметровым забором из тростника. Судя по реальным темпам работ строиться ему еще пару лет иль более.

Теоретически, что следует из рекламного буклета и Интернет-сайта, при пляже должен быть яхт-клуб, но по случаю разрушения причала штормовыми волнами, случившимися накануне, обнаружить не удалось — ни клуба, ни яхт. Все куда-то исчезло. Из аттракций — массаж, джакузи, настольный теннис, бильярд за отдельную плату. В центральном холле есть два компьютера, но русифицированных программ не было, все надписи и иконки по-арабски. Кафе и бар. В кафе с утра до вечера давали бесплатно отличный кофе эспрессо или каппучино с белоснежной шапкой из сливок, посыпанных корицей или шоколадом, и спиртное в пластмассовый стаканчик, и, если местного производства (спиртное), то бесплатно и неограниченно. Иностранные прелести веселящего — за плату. В баре все за плату любой валютой — от воды до виски, но за то уважительно — в стеклянные рюмки, бокалы и стаканы, как у людей. Бармен был похож на человека, весьма элегантный и галантный, в черной паре с белой рубашкой, в общем, как и положено быть бармену в цивильном месте.

Для вечернего отдыха гостей — отдельный зрительный зал мест на двести, а также двусветное здание для бара и вечерней дискотеки с итальянской молодежной программой. Дискотеку, по случаю контингента курортников преимущественно третьего возраста, посещали в основном итальянские служащие (повара, бармены) да аниматоры в полном составе, где они всей шумной толпой пили на халяву виски и веселились сами с собой. Оркестр состоял из одного молодого музыканта, который играл на груде компьютеризированных приборов и пел вживую под фонограмму. Присутствующим было весело, на площадке для танцев топтались старички и девочки дошкольного возраста. В баре бесплатно до 12:00 спиртное местного производства, кампари, виски (настоящий), водка, коньяк — за деньги в любой валюте. При энергичном отстаивании своих законных прав на уважение за деньги — наливали в стеклянный бокал или стакан, иначе (все, что на халяву) безоговорочно в пластмассовый стаканчик по одному дринку.

Также в отеле возможна аренда машин у стойки портье, есть парковка с навесом для пяти легковых автомашин и без навеса до 10 единиц, сейф для гостей, пункт обмена валюты (не обнаружен даже при тщательном поиске), торговый центр (два) с сумасшедшими ценами, продажа сувениров, детская площадка, прачечная/химчистка и медицинский кабинет. В административном корпусе обитались и сидельцы, представлявшие интересы местной туристской фирмы, предлагавшей множественные экскурсии в любую доступную часть Египта и что-то еще.

В целом, на первый, и возможно, на второй, взгляд, неплохо, но, наверное, будет лучше, когда все задуманное громадье построят или точнее закончат строительством. Течение стройки на территории действующего курортного отеля – вопрос нервный и повод для жалоб на несоответствие комфортности отдыха обещанному. Нам несказанно повезло – строительство было заморожено. Но вдруг продолжат, что тогда делать пришельцам — гостям-курортникам? Но об этом пусть думают другие, нам предстояли свои битвы за справедливость.

Размещение, действие первое, или «Их нравы»

Вход в главный корпус с администрацией гостиницы, именуемой отель-клуб с итальянским акцентом, был вновь омрачен кольцом металлоискателя и вооруженным постом. Впрочем, оказалось, что можно было пройти с чемоданом или без него мимо кольца, а также просто зайти с другой стороны здания без проблем, равно как и на огороженную территорию отеля через множественные открытые калитки и ворота18. Проверяющие с пистолетами в кобуре были заняты чем-то важным и сугубо личным, и прибывшие туристы их не интересовали совершенно. Кроме этого, тут же выполнялась процедура выноса чемоданов уезжающей группы. Все толпились при входе и мелко суетились. В конкретной чемоданной суете наша небольшая группка ввалилась в холл гостиницы и устремилась к стойке портье, где нас ждало жестокое разочарование. Нас там не ждали.

Размещение в любой гостинице – важнейший и один из самых нервных этапов отдыха. Это опять же театр, который в очередной раз начинается с гардероба, а здесь с портье. Портье — это тот самый главный человек в отеле, который сурово определяет ваш уровень существования на весь период отдыха. Вы ему совершенно безразличны, надоедливы, мешаете размеренно жить и перебирать бумажки и развешивать ключи и беспрерывно скрываться в служебном помещении. Весь его облик говорит вам о том, что лучше бы прибывающих гостей не было бы и вовсе и вас конкретно и персонально.

Нас никто не ждал, никому мы были не нужны, свободных номеров в отеле не было. Два портье смотрели на нас как на надоедливых мух и молча, принимая облик каменных статуй фараонов, отворачивали свой фейс в сторону, смотрели в пространство, в потолок, в пол, но не на нас. Возможно, им было стыдно смотреть в глаза гостям, хотя априори известно, что на Востоке в глаза смотреть не принято. Посередине холла стоял «в дупель» пьяный русский, уже откушавший обед с крупным прицепом, громко матерившийся по случаю неудовлетворения его каких-то пожеланий. Его пятиэтажные словопрения никого не трогали, купол холла отдавал эхом мата. Густо повеяло чем-то родным и ненавязчивым. Но пока мы были еще не совсем готовы присоединиться к его стенаниям.

Турфирменный главный ангел суетливо покрутился у стойки портье, артистически слабо изображая исполнение своих прямых обязанностей, но не найдя способа решения самой главной проблемы — размещения прибывших подопечных туристов, совершил все немногое, что смог — добыл для нас один на всех (по нашим понятиям — штабной) номер, нацепил нам на руки несъемные красные пластиковые браслеты, твердо свидетельствовавшие о принадлежности к категории гостей отеля с правом питания и пития в полный рост, что на профессиональном туристском наречии звучит как all inclusive. Он скуповато рассказал об организационных проблемах бытия в отеле-клубе и, корыстно решив заказ экскурсий на период нашего отдыха, отправил нас обедать и на пляж до вечера. Еда несколько скрасила негативные впечатления о приеме, но, как оказалось, лишь временно. Все еще было впереди.

Смеркалось

Отель состоял из отдельных коттеджей, кучно построенных на восточный манер

Разместиться кучке людей и чемоданов в штабном номере оказалось не так и просто. Отель состоял из отдельных коттеджей, кучно построенных на восточный манер (со множественными закоулками и проходами и пронумерованных бессистемно) на довольно большой территории. Разумеется, наш штабной номер случился в полукилометре от главного здания, самым последним в цепочке коттеджей, дорожки были выложены камнем и катить по ним тяжеленные чемоданы – сущее наказание, видимо, как одна из казней египетских. Проклиная администрацию отеля, ангелов из туристской фирмы и негостеприимных портье, высказывая вслух свое четкое прямое и негативное отношение к местным булыжникам, мы потащились гурьбой в штабной номер. Пара смуглых ангелов тщетно пыталась помочь в несении чемоданов, но таковых было существенно больше, чем страждущих услужить, и на всех их стараний не хватило. Чемодан пришлось катить самому, вероятно, это было даже и разумнее с позиции обеспечения сохранности его пластмассовых колес, явно не предназначенных для пересеченной местности. В штабном номере туристы разделились по половому признаку и опрометчиво приняли пляжный вид, поскольку со стремительным уходом светового дня стало столь же стремительно исчезать и тепло окружающей атмосферы. Посему на пляже оказалось не слишком уютно, супротив ожиданий.

Тезис хлеба и зрелищ был реализован полностью и быстро всеми без исключения членами туристской группы. Поскольку день начался еще в далеком Санкт-Петербурге в пять утра сборами и хлопотами перелета, то к четырем пополудни чувство голода стало проявляться очевидно и у всех сразу. Предложение откушать было отдано в момент практического завершения обеденного раунда для нормальных постояльцев, а мы, как оказалось, были постояльцами еще только наполовину. Двери ресторана халдеи пытались было уж и затворить. Проявлением жесткости и твердой непреклонности в добывании законно положенного и оплаченного пропитания удалось пройти в ресторан сквозь упорно закрываемые двери. Остатками яств, уже уносимых на подносах со стоек, удалось насытиться так быстро, что половые застыли в изумлении пред голодной братией, внезапно возникшей под занавес общей трапезы. Хлеб насущный был получен. Глаз зажмурился от сытости в желудке, поскольку с голодухи все нахватали всего и помногу, и захотелось зрелища.

Стало быть — пляжа, на который и прозрачно намекал ангел в целях надежного занятия нашего времени до решения номерной проблемы и отвлечения внимания от неразрешенных.

Пляж, первые впечатления

Шарм - это сугубо пляжный морской курорт

Шарм — это сугубо пляжный морской курорт во все времена года исходно. Ничего другого там больше делать и нечего, пожалуй, что кроме брожения по торговым ларькам и лабазам. El Faraana Club, как достойный уважения клуб, имеет собственный морской пляж. Двадцатиметровое каре обрыва из нависших скал, угрожающих обвалиться либо немедленно, либо по случаю ближайшего землетрясения, защищает пляж от холодных ветров с пустыни и, если есть солнце, а было они практически все дни, тут тепло, но пока есть солнце. В тени огромного зонтика из тростника январский песок мгновенно остывает настолько, что ходить лучше в тапочках иначе ступням холодно и неуютно. Летом, видимо, все наоборот, по жаре все ищут тень. А здесь все искали теплого солнышка — по сезону и погоде.

Температура воды Красного моря в районе Шарм-эль-Шейха в октябре 26 °С, ноябре 24 °С, декабре 20 °С, в январе, стало быть, столько же. В Красном море, в расселинах дна которого текут неиссякаемые потоки горячих рассолов, закаленному европейцу из северной страны можно купаться круглый год, в том числе и в январе без проблем. Некоторые сидели, точнее — лежали, в воде по полчаса и более, шлепая ногами в тапках или ластах, опустив голову в маске в воду в целях наблюдения живности и кораллов. Нам несказанно повезло — и в январе температура воды была 20 °С. Освежало на ожоговом солнце и согревало на утреннем и вечернем моционе при прохладном бризе. Ночью на пляже было откровенно холодно, неуютно и хотелось укутаться в шубку. Пляжные обитатели, с десятидневной периодичностью сменявшиеся на бледнолицых и бледнотелых, обильно смазывали свои сгоревшие плечи и пуза кремом от загара и сочувственно помогали другим сотоварищам по обгоранию. Однако индивидам десяти дней хватало даже в январе, чтобы приобрести темный цвет загара лица и других частей тела и по прибытию домой вызывать откровенно настороженные взгляды у местной публики, несподобившейся посетить южный курорт. Не всем же дано.

Пляж выгорожен с одной стороны от территории пляжа соседнего пятизвездника Reef-club импровизированным забором, очень схожим на ограду загона американских коровьих ранчо, с другой стороны — естественными скалами, посему чужаков нет. Все свои, родные, «фараановы». Справедливости ради, заметим, что эта часть пляжа, принадлежащая El Faraana Club, была лучше соседней хотя бы полуметровой глубиной морского пространства до собственно кораллового рифа, расположенного метрах в 50-ти от берега. Соседи были лишены такового и вынуждены были купаться с причала, что хорошо и удобно любителям поплавать, а не только окунуться приседанием в воде. Однако ж причал и на нашем пляже был (до нас и, вероятно, после).

Именно был, видимо, для других более достойных. На момент нашего бытия настил пирса лежал грудой деревянных щитов на берегу, и попытки его восстановления не состоялись. Кривые железяки остова причала сиротливо уходили в море и были предметно бесполезны. Оставалось, либо плавать с маской, щекочя пузо кораллами с риском порезать его (пузо), либо рудиментарно приседать в воде, изображая купание. Пытаться плавать любым способом на полуметровой глубине было унизительно. Каждый избирал свое — в силу разумения и возможностей. К кораллам можно было добраться только в специальных тапочках, которые спасали ступни от мучительных порезов. За коралловым рифом начиналась морская бездна глубины непонятной и недоступной даже аквалангистам. Посетившие риф со стороны моря говорили о бездне с содроганием, вызывая жалостливое сочувствие внимающих.

На пляже повсеместно висели рисованные указания — пиктограммы — для купальщиков, доступные всему многоязыковому цивилизованному сообществу. Точнее обо всем, что нельзя. Нельзя вставать на коралловый риф, нельзя трогать руками кораллы, нельзя отламывать их, нельзя кормить рыб, нельзя ловить и стрелять рыб и что-то еще нельзя. Что было «льзя» — следовало догадаться самому в рамках неуемной фантазии индивида.

При пляже туристам с рукой, окольцованной красным браслетом, давали бесплатно чай, питьевую воду из кулера, местное невкусное пиво без ограничения, но в розлив в 100-граммовые пластмассовые стаканчики, а также пополудни — подобие маленьких пирожков с колбасой и какой-то еще выпечки с небольшими котлетами. Имелись душевая и туалет, украшенные по непонятности статуями стилизованных слуг фараоновых. На пляже отдыхающим: зонтики (бесплатно), шезлонги (бесплатно), матрасы (бесплатно), полотенца (бесплатно). Последнее, однако, надо было получать с 9-00 у большого бассейна в обмен на особые пластиковые карточки с указанием номера комнаты и сдавать вечером, но до 18-00. Несдавший оставался с мокрым полотенцем. На пляже был вагончик спасателей, одновременно выдававших гидрокостюмы и акваланги дайверам, а также и двухместную байдарку, полностью изготовленную из прозрачного пластика, чтобы одновременно плыть и зрить дно. Энтузиазма байдарочного плавания с маханием веслами у отчаянных и озверевших от пляжной скуки индивидов хватало минут на десять-пятнадцать.

При пляже устроен большой навесной ресторан на деревянной террасе

При пляже устроен большой навесной ресторан на деревянной террасе, в котором дается обед для окольцованных браслетами постояльцев, но не для всех, а лишь тех, кому удалось записаться на завтраке у метрдотеля. Однако запись осуществлялась не планового, а спорадически, когда служащему захотелось. Это случалось примерно в середине завтракового периода, посему пришедшие рано были вынуждены ждать начала этой записи, а пришедшие попозже – не попадали в число посчитанных и причисленных к лику назначенных к обеду на пляже. Пищевой ассортимент аналогичен основному ресторану, с отличием изготовления горячего на гигантском гриле в виде квадратного метра решетки, подвешенной над жаровней на цепах. На решетке гриля жарят сосиски и котлеты, именуемые по-забугорному — бургерами, а также кусочки курицы. Естественно, сначала мы волновались, а вдруг там лучше, но, попав единожды в число допущенных к пляжному питанию, мы, по достоинству оценив уровень кухни, сообразили, что ничего не потеряли, питаясь в ресторане административного корпуса. И успокоились, по крайне мере в этом вопросе.

Для тех, кто посвящал себя плаванию с маской и изучению подводного мира, на пляже продавались цветные фото различных рыб и скатов. Увидев красивую и большую рыбу пловец ошалело выскакивал на берег и с восторгом делился впечатлениями с сотоварищами. Традиционно, как и полагается рыбаку, он руками показывал размер увиденного, сильно преувеличивая все, в том числе и свои впечатления. Все увлеченно классифицировали рыбное существо, сверяясь с картинками.

В целом пляж «фараанов» с позиций пляжного туриста можно оценить весьма положительно. Хождение вниз к пляжу по лестнице и вверх обратно общеукрепляет мышцы и полезно. Емкость пляжного пространства вполне адекватна полной загрузке отеля-клуба.

Размещение, действие второе

На пляже удалось быстро познакомиться с бывалыми курортниками, не впервой отдыхающими в этом клубе или хлебнувшими ненавязчивого сервиса в полной рост с большой ложкой дегтя. Они наперебой давали нам вновь прибывшим всяческие советы, которые пренепременно должны быть упасти нас от неурядиц. Мы выяснили, что номера комнат ниже чем 400 свидетельствуют о неудобствах в комнатах или неблагоприятном их расположении. Надо было стремиться получить апартаменты с номером от 400 до 700. Задачи были определены и цели поставлены. В назначенный срок к 19:00 мы прибыли к портье в надежде решения проблемы размещения.

Однако все оказалось не так и просто. Битва на лучшее в номерном фонде кончилась для нас крахом и позором. Нам достался номер 316. Как потом выяснилось, хуже была только конура для местной собаки, если только можно представить себе, что собакам в Египте дают жилье. Мы пытались торговаться, спорить и требовать что-либо другое. Мрачный и недружелюбный портье был непреклонен и предложил ночевать на коврике в холле, что нас не устроило в принципе. Пришлось вынужденно согласиться и волочь чемодан в темноте по булыганам опять в конец территории. В довершении всего, выделенный номер 316, затерянный в бесчисленных проходах между домиками, удалось отыскать лишь с большим трудом и помощью курортников, шедших с пляжа.

Все полученное размещение не отвечало никаким обещаниям и устоявшимся представлениям о разумных принципах гостеприимства. Прежде всего, это был не двухместный, а трехместный номер. Но на три кровати полагалось лишь одно одеяло (в январе-то!). Шкаф для одежды можно было представить себе лишь в страшном сне. Палка вешалки для одежды висела не только наклонно к горизонту, но и просто совсем криво в трехмерном пространстве, что приводило в изумление. Прибивавший ее огромными гвоздями к боковым панелям шкафа столяр, наверно, перепил олифы. Ржавый поддон душевой с видавшей виды пластиковой шторкой дополнял мрачную картину убожества ванной комнаты. Обещанного балкона или террасы не было вовсе. Кондиционер гремел и шумел как тарантас. На второй день перестал работать телевизор, после изучения ситуации оказалось, что половой вынул из гнезда антенну, по нервной напряженности нам почудилось, что специально. Конкретно — на 2 звезды с минусом. А нам говорили, что двухзведных отелей в Шарме нет. Есть, и мы его нашли, точнее, он нас.

Но у нас с собой было

...вдали виднелись минареты мечети

Через некоторое время душа не только согрелась, но и смягчилась, ведь наверняка бывает еще хуже. Это точно лучше, чем на коврике в холле около портье. Двое суток мы маялись в этом сарае, достойном содержания верблюдов, когда терпение кончилось и жесткое желание мщения путем описания происходящего в красках утвердилось, мы пошли к портье снова и стали настырно стучать по стойке, взывая к справедливости. После энергичной перепалки другой уже, но снова мрачный, портье бросил нам на стойку ключи от другого номера — 540. Это цифра вселяла лучик надежды на лучшее. Недружелюбный образ портье был быстро утрачен, надо думать, навсегда, и мы вновь потащили чемодан по булыганам, четко определяя свою принадлежность к неуважаемой титульной нации державного государства – супостатам по прибытию и отбытию уважительно чемоданы возили к домикам на авто с кузовком.

Отвоеванный во имя справедливости номер располагался на втором этаже соседнего коттеджа и в принципе соответствовал описанию обещанного комфорта, одеяло было на каждой кровати — и это была победа (!). Много ли человеку надо? Завернуться в теплое одеяло и соснуть часов этак восемь... Для этого и следовало лететь пять тысяч километров за тридевять земель в далекую Африку.

Балкон полученного, точнее отвоеванного в борьбе с правоверными, номера выходил видом на недостроенный бассейн, вдали виднелись минареты мечети. Вид на разруху стройки глаз не радовал, но в принципе по случаю прохладной погоды на балконе и делать было нечего вовсе. Мысль о кайфе в креслице на вечернем закате укатилась вместе с упавшим за горизонт солнцем напрочь и далее уже не возникала. Этап размещения был разрешен и успешно закончен. В порядке компенсации была по нищете выдана одна (!) литровая бутылка негазированной питьевой воды на двоих.

Постояльцы

Гостей курортников можно было увидеть лишь в момент поглощения пищи в ресторане, а также на пляже. Отдельных, запоминающихся — в торговых рядах ввечеру или в супермаркете. Третьего состояния публике было не дано, поскольку на улице было холодновато, январь все ж, и все скрывались по номерам, включив кондиционеры на подогрев и шлепая картами на импровизированных столах из прикроватных тумбочек.

Питание - ежедневно на обед и на ужин - спагетти и иные виды макарон

Владелец отеля El Faraana Club — итальянский нувориш, опрометчиво купивший недвижимость на былом модном курорте, внезапно ставшем воинским поселением. А раз так, то и продвижение его отеля было, прежде всего, и, естественно, в Италии. Нетрудно догадаться, что в силу убедительности и натиска продвижения образа отдыха, основной контингент отдыхающих в курортном клубе — итальянцы. Для них в ресторане и готовилась еда на итальянский манер, песни и танцы на дискотеке были итальянские, приглашенная обслуга и аниматоры — итальянцы. Питание — ежедневно в обед и на ужин — спагетти и иные виды макарон. Специальный повар-итальянец артистически на глазах у удивленной публики готовил это священное блюдо для макаронников прямо в зале на газовой двухконфорочной плите каждый день с разной подливкой. Сами макароны, именуемые по-итальянски спагетти, были, естественно, одинаковые, приносимые с кухни поваром в гигантском корыте. Разумеется, к спагетти обильно — настоящий тертый пармезан и карри столовой ложкой. Для них же на другой стойке традиционная итальянская лазанья нескольких сортов и макароны просто (рожки, трубочки, звездочки, завитушки цветные, гнезда). Завершала итальянское гурманство суховатая однообразная пицца. Некоторые (немакаронники) ели, надо думать, этот кулинарный «шедевр» только один раз, возможно в первый, а возможно, в последний, но что здесь в последний, это точно. Вот что-что, а пиццу им готовить прилично не удавалось, видимо, итальянцев-поваров хватало только на спагетти и лазанью.

Таким образом, приехав в арабский Шарм на египетскую долму, мы попали в макаронную Италию и не только в столовой. Итальянца, в отличие от иных, было вычислить за столом просто: только они привычно и легко накручивают вилкой макароны, уперев ее в углубление ложки. Не итальянцы — сражаются со скользкими макаронами — кто как может и не всегда артистично. На пляже итальянцы пребывают в двух состояниях: либо молча лежат на солнце, либо громко гортанно кричат как рыночные торговцы при дележе выручки; тихо или нормально разговаривать им не дано. Еще были недружелюбные по отношению к русским поляки. Остальные как-то не выделялись и были в общей массе незаметны.

Треть постояльцев клуба были русские с растопыренными пальцами, затылками во множественную складку и толстенными цепами с гимнастами или без оных на трудно находимых шеях. Они консолидированно и обособленно занимали правую часть пляжа и мирно с толком и расстановкой вели беседы с сотоварищами по пляжному безделью, видимо, делясь успехами на поприще успешного бизнеса. Совсем крутые кулями сидели в креслах на палубах круизеров и в бинокли презрительно смотрели на береговых пляжников. Детей на пляже было довольно мало, причем все дошкольного возраста (школьники были уже в школах, каникулы кончились). По малой численности им удавалось не докучать отдыхающим, не знакомым с их родителями. Молодежи просто не было. Возраст курортников начинался с тридцати и сильно старше, далеко пенсионный или, как говорят профессионалы в туризме, — третий. Посему было тихо и спокойно и раскачать эту публику на активные забавы аниматорам не удавалось, несмотря ни на какие усилия.

Аниматоры

Бригада энергичных молодых девушек и худощавых парней старалась на совесть

Анимационная бригада было преимущественно из итальянцев, которые денно и нощно трудились без устали. Они начинали свою работу с утра и метались до позднего вечера. С утра на пляже, пополудни в баре около бассейна, вечером на дискотеке и театре. Бригада энергичных молодых девушек и худощавых парней с клоками небритости на тощих лицах старалась на совесть, как могли, создавая суету и оглушающий крик и шум. Две черноволосые девицы-заводилы истошно и непонятно орали целый день и везде, для слышимости еще и в микрофон. Наибольшее, что им удавалось, это пляжная гимнастика по типу аэробики для пяти – восьми полных дам, кидание стрелок дартса собирало в два раза больше народа, но не больше десяти томящихся от пляжного безделья. Главное было обеспечение безопасности проходящих и стоящих зевак. Другие забавы, например, старинная русская забава на отдыхе — бег в мешках, были в большинстве непонятны, не востребованы и несчастным приходилось веселить самих себя неуемными групповыми плясками с помесью аэробики, какими-то песнями с речитативом и групповыми подвываниями. В команде была и русская девушка средних лет из Стерлитомака, но в забавах два притопа — три прихлопа участия не принимавшая. Она исполняла обязанность guest relation, тихо и мило улыбалась и пыталась смягчить отношения языконепонимающих. Видимо, им всем много платили или мало, но много требовали публичного действия. Работали они на совесть.

Таким образом, анимационное действо было, но для итальянцев. Как мы выяснили, русский словарный запас у них был, но только чтобы позвать на действо. Ну, раз для итальянцев отель, стало быть, и петь надо для них не по-русски. С этим можно согласиться. Если хочешь анимации на русском языке — поезжай в Хилово или Старую Руссу.

Питание

Может быть, и так, но раз уплачено, надо есть три раза в день, даже если и не очень хочется. На безделье курорта время курортника тянется от еды до еды. Это стержень отдыха и главное развлечение, к исполнению которого надо относиться серьезно и с чувством. Есть мнение отдельных, что достаточно полупансиона, т.е. завтрака и ужина. В целях уменьшения стоимости тура и затем трат на сомнительные рестораны вне отеля. В этом что-то есть, особенно в удовлетворении тратоголии. Впрочем, если точно знать, что брать, хотя бы по рекомендации знакомых, возможно разумно. Для этого необходимо как минимум два условия. Вкусы должны совпадать с определенной степенью и надо точно знать, что над вами не хотят подшутить. Если ни что худшее. Иначе запросто можно по рекомендации шутника заказать небольшого слона в подливе или пенис местного антилопа. Во всех других случаях априори — рисково брать незнакомую еду.

Завтрак был великолепен

Основной ресторан отеля был расположен на двух этажах в административном корпусе. На втором этаже ресторана набор яств был тем же, но пускали туда избранных с наручными браслетами другого цвета. Видимо, мы были обычными гостями и обслуживание по принципу шведский стол предлагалось на первом этаже: на завтрак, на обед и на ужин. Завтрак был великолепен. Двадцать сортов свежайших и еще неостывших булочек, круассанов, ватрушек и пончиков. Салаты шести сортов. Простокваша порционная в пластмассовых стаканчиках. Мюсли двух сортов, холодное и горячее молоко к ним или отдельно. Омлет в корытце, яичница или омлет с наполнением из четырех вариантов зелени и грибов, приготовленные поваром. Подогретый (необжаренный) бекон. Кофе и чай из пакетиков. Соки и пепси. Каждый день. Лишь с большой степенью фантазии можно удовлетворить себя в разнообразии ассортимента. Обед был существенно солиднее и с пивом местного производства от пуза. Видимо, понятие о пиве в Египте несколько отличное от российского. Они несчастные никогда не пили пива русского, не говоря уже о чешском или немецком. Пиво сильно смахивало на холодный несладкий компот. Некоторые гурманы ассоциировали его вкус с прокисшим открытым позавчерашним «Жигулевским». Но за бесплатно все пили сколько могли. Разве можно на халяву жалиться. Салатов и овощей было множество, в том числе и с морепродуктами. Однако супа в русском понимании этого яства отведать не удалось в принципе. Жаркого ежедневно было не менее трех сортов, мясо, кура и рыба. В один из дней нас ждало потрясение, которое на арабском Востоке придумать даже трудно в страшном сне – молочный поросенок красовался на видном месте стойки раздачи и тут же другой жареный целиком свин артистически разрезался и раскладывался по тарелкам жаждущих. И как только правоверные могли смотреть на это (!) и нюхать запах сочной жареной свинины. Наверное, на этот день персонал ресторана набирался исключительно из приверженцев христианских конфессий. А может быть, это блюдо готовили итальянские повара. Конкретно, это была загадка, обсуждению которой с религиозных позиций мы безрезультатно посвятили целый день. Есть вещи, которые мы не можем знать, но невозможно узнать, что это за вещи. Девушка, служившая контактным лицом между гостями и отелем, не понимала, чего мы хотим узнать в силу неосведомленности о религиозных устоях правоверных. Проблема осталась неразрешенной загадкой и назавтра забылась.

По залу ресторана искусно фланировали половые, стремительно выхватывающие тарелки со столов по мере съеденного, поэтому грязной посуды на столах не было в принципе. Ужин был зеркалом обеда, доедали несъеденное, жаркое разнообразнее, было больше морепродуктов. К пиву было дополнение из трех сортов различного из трехлитровых пакетов вина — белого, розового и красного — без ограничения. Сладкий стол был великолепен. Десяток свежайших больших и малых тортов всех форм и начинок, кремов, сливок, фруктов, делало его самодостаточным, и сласти были востребованы гостями в полной мере. Фруктовый стол изобиловал свежими темными финиками (диковинка для северянина), грушами, арбузом, сладкой дыней, яблоками, апельсинами и чем-то еще грушеяблокоподобным, кислосладким и сочным, не поддающимся классификации северянину. При желании фрукт в разумном количестве можно было взять и с собой на вынос, никто не препятствовал. К сладкому столу в избытке имелись кофе и чай в пакетиках, молоко и, разумеется, сахар, кому требовался.

В целом, три раза есть полноразмерно сил хватило лишь на четыре дня, если избирательно и гурманствуя по возможности. Наверное, целесообразно разделить десятидневный пакет по еде – первые пять дней трехразовое питание, пока не наелись, а затем, далее уже насытившись кулинарных изысков — переходить на двухразовое. В конце концов, можно было собраться с мужеством и на обед или ужин и просто не ходить. Если жаба не задушит или мезим не кончится.

Экскурсии

Самая скромная и непродолжительная автобусная экскурсия — поездка в заповедник Рос Мохаммед

Венец экскурсий — в Каир, на пирамиды и базары, на любое количество дней, с ночевкой или без. На местном самолете для состоятельных и рисковых, для менее состоятельных, но еще более рисковых на автобусе, что не безопасно по причине возможности (а) попадания в ДТП, практически еженедельно случающихся на дорогах Египта, (б) нападения террористов, если без охраны. Также предлагаются экскурсии в Луксор, с речной поездкой в Асуан. Для Синая — стандартный вариант — ночной поход на гору Синай, подъем по нескончаемой ступенчатой лестнице, стояние в виде мумии, завернутой в шерстяное одеяло, на вершине гор и торжественная встреча рассвета и первых лучей солнца на вершине этой горы. Можно совершить экскурсию в монастырь св. Елены.

Есть заманчивые предложения сафари по пустыне на джипах и морские прогулки на круизерах «в никуда», а также на дайверские развлечения на рифы с круизера.

Экскурсию можно купить у представителя принимающей туристской фирмы, у сидельцев в отеле или на пляже, а также и в городе в торговом квартале. Однако знающие и испытавшие на себе рекомендуют брать экскурсии у принимающей фирмы, тогда экскурсионная группа, скорее всего, образуется из соплеменников и проблем с языком общения не будет. Также есть с кого спросить за недочеты экскурсии. Во всех других вариантах — 100%-ная гарантия попадания в группу экскурсантов из других стран и ведения экскурсии на итальянском или каком-либо другом языке, любом, кроме русского.

Самая скромная и непродолжительная автобусная экскурсия — поездка в заповедник Рос Мохаммед. Это удобно, поскольку можно с толком и расстановкой совершить завтрак и неспешно, цыкая зубом, собираться на экскурсию. 19-местный автобус набился полный. По дороге при выезде из поселка на КПП вооруженные люди мрачно проверили все паспорта и наличие визы у всех туристов. При въезде обратно паспорта уже не проверяли, но тщательно пересчитали по головам. Прилично асфальтированная дорога петляла между скалистых гор, но затем мы выехали на пыльную равнину и снова был вооруженный пост, а также и въезд в заповедник, где следовало купить входные билеты. Всем предложили взойти на холм и осмотреться. Вдали были горы, впереди море. Энтузиазма смотрения хватило на две минуты. При въезде установлен огромный плакат, удостоверяющий, что далее и будет заповедник. Правда, чем он отличается от другой пустыни, мы так и не узнали.

Гранитный обелиск ценный и его охраняли десяток вооруженных стражей и три одиноких верблюда

Из объектов осмотра были три открытые бухты, в которых при хорошей погоде можно купаться. Коралловые рифы были также невдалеке от берега, и там сиротливо стояли парочкой круизеры с дайверами. Комфорта и цивилизованных удобств не было. Но страж порядка в черном одеянии на пляже был и одиноко сидел под навесом. Побродив полчаса на холодном ветру, поехали смотреть дальше. Стоящим объектом была высеченные из гранита символы, означавшие одно из имен Аллаха. Асфальт шоссе проходит под сводом одной из центральных букв. Гранитный обелиск ценный и его охраняли десяток вооруженных стражей и три одиноких верблюда, выпрашивающих еду у туристов. Они одиноко слонялись между громадьем каменных символов и, завидев туристский автобус, дружно неслись к его окнам в надежде получить пайку еды. Те, кому не досталось положенного угощения, огорченно и с тоской кивали длинной шеей вслед уезжавшим. Видимо, их не кормили вовсе.

Из самых важных достопримечательностей оказались три кустообразных мангровых дерева. Возможно, сотню лет или даже веков назад их было много. Но теперь это уникальный образец растительности, живущей при соленой воде. Они объявлены заповедными. Сломать веточку — ни-ни. Экскурсанты задумчиво смотрели на эти кустарники при водной протоке.

Мне вспомнилась экскурсия в Киришах на болото Большой Мох. Туристов привозили в автобусе на край болота. Посмотрите сюда — надрывался экскурсовод, приводивший это святое место 57 групп в день — это древнее болото длиной 300 верст и шириной столько же. Нормальным людям ходить туда нельзя, хотя клюква есть в избытке. Все посмотрели. Хорошо, экскурсия закончена. Вообще-то болота — привлекательный объект экскурсий, например, болота Флориды, кишащие разнообразной живностью, в том числе далеко не безопасной. Но это другой уровень болота экскурсии, в том числе ее стоимости.

Это некие расселины с водой шириной в метр-полтора протяженностью в тридцать-пятьдесят метров

Далее мы сподобились посмотреть «Озеро желаний». Никаких желаний, даже купнуться, не возникло по причине ледяного ветра, сдувавшего экскурсантов. Но тут оказались еще и каньоны, но не просто каньоны, а мини-каньоны. Их надо было искать с мелкоскопом и, если бы не ткнули в них рукой, никто бы и не поверил, что они есть. Это некие расселины шириной в метр-полтора протяженностью в тридцать-пятьдесят метров с водой. Можно было встать одной ногой на один край, а другой ногой – на противоположный. Именно в этой дурацкой позе все и фотографировались. Однако — все развлечение, хоть и слабое.

Как нам удалось выяснить именно здесь — экскурсий состоялось ежедневно не менее, чем на болото Большой Мох в Киришах в советские времена, а в сезон, возможно, и более. Неразумных из соседней группы заставили раздеться до приличия и ровным строем взявшись за руки кинуться в ледяную воду. Визгу и радости был большой мешок. Нормальные смотрели на происходящее с недоверием, однако потом хихикали над бедолагами, которые срывали с себя мокрые одежды на ледяном ветру прилюдно — о кабинках для переодевания не было и речи. Лучший способ уйти в пустыню и сделать вид, что тебя никто не видит. Однако ж у шутников были и фотоаппараты с зумами. Все веселились от души, и это было хорошо.

Интересны дороги по заповеднику. Асфальтированная дорога есть только одна и там, где кончается асфальт, начинается плотная пустынная грунтовка, для уверенности выложенная по бокам камушками, иначе ее не найти бы ни в жисть. Если задует хороший самум, обозначенной дороги не будет вовсе. На одном перекрестке стоял покосившийся указатель направлений. Дорога привела нас к венцу путешествия по заповеднику — небольшому заливу с песчаным пляжем и скалой со смотровой площадкой на ней. Именно сюда и съехались все экскурсии. Дайверы образовали устойчивые группы и лезли в воду с аквалангами и под скалу. Для рядовых туристов устроили пикник на берегу. На решетке жарили куриные крылышки и нечто вроде котлет. Все остальное в виде овощных салатов и холодного риса крошили сами устроители и выдали поочереди еду жаждущим в пластиковые одноразовые тарелки. Проблема гигиены в приготовлении блюд вызывала сомнения. Но все рискнули и присоединились к трапезе. На этом и закончилась экскурсия. Обратный путь в Шарм был быстр и непримечателен.

Прокат автомобилей

Предложение есть. Однако автомобиль напрокат лучше не брать – ехать на нем некуда, да и небезопасно вне города. К тому же сомнительная прелесть бесконечных проверок на дорогах… Этого мы хлебаем полной ложкой и в России. Кроме того, правил дорожного движения в Египте в нашем понимании — вероятно, просто нет. Местные шумахеры, преимущественно такси бело-голубого цвета, носятся на своих развалюхах как попало. Вечером и ночью фары и габаритные огни никто не включает. Все мигают друг другу и пешеходам включением дальнего света. Большая часть городских дорог и магистралей ночью освещена. Проще всего пользоваться такси, которые в избытке есть в любое время суток, но до посадки разумно сторговаться с водилой до копейки (до фунта), в противном случае цена непредсказуема.

Покупки

Гвоздь развлечений и венец тратоголии — покупки, обычно ненужного. Суть покупки не в приобретении материальных благ, хотя подспудно таковая цель место имеет, но в получении мазохистского удовлетворения от действа траты денег, накопленных за долгое время подготовки к отпуску или поездке. К нуворишам последнее, а именно трудный процесс накопления или сбережения, относится менее, но тратят деньги они с неменьшим удовольствием. Известно, что Жаклин Кеннеди Онасис в Греции тратила в день по миллиону долларов на покупки, вдряд ли так жизненно ей необходимые.

Гвоздь развлечений и венец тратоголии - покупки, обычно ненужного

Подспудно посещение магазинов — круче любой экскурсии и любимое развлечение для туристов всех мастей и народов. Помимо насущных покупок априори необходимой организму бутилированной воды закупаются сувениры в избытке (для подарков близким и друзьям), и это истоки и сущность туристской торговли и для любого путешественника, начиная с купца из сказки про «Аленький цветочек». Из дальних странствий возвратясь, надо нести удивительные подарки и рассказывать сказки (небылицы) про эти дальние страны.

В Шарме два рынка (новый и старый), торговый квартал, множество супермаркетов, тысячи и тысячи ларьков с одинаковым ассортиментом: кальяны с аксессуарами, папирусы, статуэтки, платки с висюльками, майки и футболки с бедным разнообразием рисунков, клетчатые черно-белые платки «арафатки». Местные барабаны, сотня сортов масел во флаконах, чеканные изделия (тарелки, сосудики, кувшинчики и кувшины стройного размерного ряда), мягкая игрушка с национальным колоритом, чаще всего верблюд, множественные статуэтки резные в национальном стиле. Целые лавки душистых пряностей всех немыслимых сортов в огромных корзинах, чанах, пакетиках и сундучках, заманчивый каркаде мешком. Отдельно расположены солидные и попроще магазины ювелирных изделий, дешевых и дорогих солнечных очков всех возможных размеров. Повсеместно продаются стандартные наборы для дайвинга (маска с трубкой) веселеньких расцветок, тапочки для купания всех цветов и размеров, однако большой размер подобрать трудно.

Архитектор не утруждал себя мышлением разнообразия и натыкал луковок по стене без меры и порядка

В трехстах метрах от отеля — квартал, который можно условно назвать «Тысяча и одна ночь», который, пожалуй, и является парадным лицом Шарма. Это более цивилизованное торговое место, чем старый рынок. Он огорожен мощнейшей крепостной стеной с тысячей луковок на башенках, устроенных через каждые сто метров. Естественно, что он еще не завершен строительством, но треть функционирует на полную мощность. Архитектор не утруждал себя мышлением разнообразия и натыкал луковок по стене, точно на садовой грядке, без меры и порядка. По наружному периметру в теле собственно крепостной стены — мелкие и средние лавки. Открытые рестораны, газоны украшены стилизованными животными, прежде всего, разумеется, верблюдами, т. е. национальным достоинством, диковинными рыбами и другими стилизованными животными. Есть площадка для катания детей на разнообразных машинках с электроприводом. Тут же настоящий верблюд, лошадь, пони и, разумеется, милый для детишек ослик. На всем можно посидеть, немного пройтись, метров этак двадцать туда и обратно, сфотографироваться на память о диковинном приключении. Внутри крепостного квартала — роскошные рестораны, холлы для отдыха с картинами из жизни шейхов и нуворишей прошлого с восточными дамами, импровизированные вольеры с диковинными птицами, целые площади торговых ларьков. Есть и театр с рядами кресел, ареной и сценой. Все опять же в восточном стиле.

Торгуют чем угодно, в первую очередь, конечно, сувенирами

При каждой лавке сеть продавец, так или иначе кое-что говорящий по-русски. Русские составляют солидную часть контингента курортников, и знать язык массового потенциального покупателя обязательно. И торгаши стараются вовсю. Это даже как-то радует. Мы кому-то нужны. Не то что в соседней Финляндии (а также в Швеции и еще хуже, в полной непонятности, Норвегии), где русских ненавидят исторически и каждый всякий готов плевать им вслед. Часть рекламных объявлений и даже названий магазинов также на русском. Словарный запас — 10–15 слов, достаточных для торговли и заманивания потенциального покупателя, в полной мере дополняются жестикуляцией, хватанием за рукав и т. д. По мере следования вдоль анфилады ларьков, каждый продавец считает должным позвать потенциального покупателя и доходчиво, по его мнению, объяснить, что в его лавке товар самый лучший и дешевый и тот самый который лоху-покупателю и нужен. Приходится либо идти с лицом каменного гостя, либо вежливо раскланиваться и энергично увиливать от настырно заманивающих. Но останавливаться нельзя ни в кое случае, ибо при малейшем проявлении малодушия или сомнения тут же на тебе виснут трое и тянут в лавку, требуя купить что-нибудь и побольше. Впрочем, обижаться нельзя — это их работа. Не заманишь — не продашь.

Торгуют чем угодно, в первую очередь, конечно, сувенирами. Из Египта туристу есть смысл везти чай каркаде, кальян, табак и аксессуары к нему, папирусы, духи и серебро, украшения женские множественный ассортимент для надевания на любые части тела. Если вы купили кальян и важно шествуете по торговым рядам с покупкой, торжественно и совершенно напрасно, думая, что совершили выгодную покупку, тут же подлетают сомнительные личности и сугубо доверительно предлагают такое к кальяну, что лучше и не слышать, не говоря о том, чтобы купить.

Торговаться можно и нужно, хотя непривычно. Традиционно можно сторговать треть, а то и более, названной цены товара без труда. Торговец расписанными папирусами от мелкоты до полотен с хорошее двухспальное одеяло — за самое внушительное произведение просит 180 USD. Мы задумчиво поцокали языками и поохали на красоту, но, прикинув, что в квартире эту диковинную вещь деть будет некуда, двинулись было на выход, но продавец, углядев ниточку сомнений на наших лицах, преградил путь. 150. 120. 100, цена на бесценное произведение стремительно снижалась. Когда мы, зачерствев в желании, решили покинуть лавку — продавец, подобно Паниковскому, прыгал около нас и громко настойчиво требовал купить уже за 80. Дальше испытывать его мы не стали и стремительно удалились, пообещав зайти завтра, чем несказанно расстроили бедолагу. Вероятно, можно было купить и за 20.

Египетский фунт равен примерно 7 рублям. Однако в лавках принимают и предлагают поменять на египетские фунты практически любую твердую валюту. Курсы странные, доллар США в торговле обычно равен евро. В общем случае следует рекомендовать менять валюту в обменниках, что, несомненно, надежней. Классический вариант местного надувательства — вы платите долларовой купюрой за покупку, по выходе из лавки вас догоняют и просят заменить выданную купюру. Естественно вы не помните вручают заведомо поддельную банкноту, коих на рынке ходит немереное количество.

Примерный прейскурант цен на типовые товары

Кальян 0,5–1 м, разборный, стальной, со стеклянной колбой, полный комплект, включая сумку, табак целую упаковку, пару пачек угля, щипцы, мундштуки и что-то еще – 30–50 долларов США в зависимости от размера, качества и наглости продавца. Однако при покупке надо внимательно осматривать все детали без исключения, требуя замены дефектных. Колба может иметь незаметные трещины, керамические детали — сколы, металлические — ржавчину или вмятины, гибкий шланг может не подходить в разъем. Табак в ассортименте одна пачка – 1 фунт. Уголь 50 таблеток – 5 фунтов. Папирус сувенирный небольшой – 5. Папирус сувенирный небольшой хорошего качества – 10 фунтов. Предлагаются и огромные папирусы, величиной с добрый ковер. Парфюм и душистые масла – 1–2 за миллилитр. Серебро: местное – 3–6 за грамм, итальянское – 6–9 за грамм. Золото лучше не покупать. Футболка со скудным ассортиментов рисунков — 18 фунтов. Крем от загара, – 40–50 фунтов. Тапки прорезиненный для купания – 30 фунтов. Клубника – на рынке 7 фунтов за килограмм, в магазине на два фунта дороже. Пепси-кола за 1 л — 3 фунта. Сок фруктовый бутилированный в ассортименте за упаковку 1 л — 5 фунтов. Вода питьевая бутилированная 1 литр супермаркете – 2 фунта, две бутылки – 3 фунта, а за доллар можно было купить семь-восемь бутылок, как повезет, но как их нести в руках до отеля. Доступ в Интернет (1 час в Интернет-кафе) – 5 фунтов. Пленочный фотоаппарат для подводной фотосъемки многоразовый – 15 долларов США.

Финал

...гостеприимному январскому Шарму, который остался ждать новых туристов и горячего сезона

Все на свете имеет конец, рано или поздно, а отпуск кончается особенно быстро. Первая половина его тянется довольно долго, вторая же проходит со стремительным ускорением. Есть мнение, что путешественник отличается от туриста тем, что не думает об отъезде, а размеренно совершает плановое или спорадическое посещение достопримечательностей или местностей по прибытию в дестинацию. Турист же, по причине малости временного промежутка отдыха, сразу по прибытию начинает думать об отъезде, считать дни — сколько осталось.

Турфирменные ангелы встретили нас на своем автобусе у административного корпуса после завтрака и отвезли в аэропорт. Чемоданных приключений больше не было. Сбор туристов в отелях по побережью позволил нам совершить еще одну прощальную обозную экскурсию по вооруженному поселению курортного типа. Терминал аэродрома встретил нас шумной толпой отъезжающих и торговыми рядами лавок с теми же товарами, что и на рынках и городских торговых кварталах, только в относительно цивилизованном виде. Посетив duty free и выполнив закупочную миссию, стали ждать объявления посадки на рейс. И зря. Надо было немедля идти в накопитель или пустынный зал gate. При объявлении на рейс сразу трех самолетов на таможне образовалась неприличная свалка в буквальном смысле слова, и цивилизованные туристы теряли свое достоинство. Что таможенники могли просветить в куче чемоданов — совершенно непонятно, но каждого для острастки проверяли еще и лично с металлоискателем. Как осуществляли личный досмотр женщин, непонятно, поскольку женского персонала не было. Недели через две появилась информация в Интернете о возникших проблемах с досмотром женщин, закончившаяся крупным скандалом.

Но, в конце концов, все образовалось, и мы махнули рукой из окна иллюминатора лайнера «Пулково» гостеприимному январскому Шарму, который остался ждать новых туристов и горячего сезона.

© Авторский текст и все фото в статье, Биржаков М.Б., 2006.